Станислав Гроф: «Психология — это не то, что вы о ней думаете»

Часть публики еще толпилась у входа, разбирая наушники, когда из-за кулис неторопливо вышел крупный мужчина и сел на приготовленный диван, уютно и спокойно, словно не на сцене, а в своей гостиной. Первое впечатление — он моложе, чем я ожидала (ему 81 год). Даже моложе собственной фотографии на большой афише справа от дивана. Слева — плакат с известным портретом Фрейда. Я невольно сравниваю их. Лицо Грофа столь же значительно и неулыбчиво.

Станислав Гроф (Stanislav Grof)
Станислав Гроф (Stanislav Grof)

Трансперсональная психология ассоциируется с мистическим (и не только у меня: вот на обложке книги, которую продают там же у входа в зал, Гроф весь в концентрических кругах, с зализанной прической бывалого жиголо, с третьим глазом во лбу). А мистическое нередко бывает делом рук шарлатанов. На встречу с ним я шла с трепетом и большим желанием проверить, как же на самом деле. Но его поведение очень ровное, в глазах нет стального блеска, в манере нет желания обворожить, в голосе нет стремления убедить. В ответ на вопрос о работе с онкологическими больными он говорит: «Мы не видели волшебства. Уходила боль, иногда на срок до двух недель, такая, которую уже не снимали наркотики. Но исцелений не было».

Встреча начинается с разговора о психоделиках. Гроф объясняет, что не считает себя пропагандистом ЛСД. Пользоваться психоделическими растениями нельзя ради забавы, подчеркивает он. Они священны и заслуживают уважения и ответственного подхода. Для него это лишь инструмент, «как микроскоп в биологии или телескоп в астрономии».

Он рассказывает, что предпочитает называть состояния сознания «особыми» (nonordinary), а не «измененными». Измененный — значит плохой, ущербный. А это, наоборот, состояние расширенного сознания. К тому же по-английски словом «измененный» (altered) называют кастрированных животных. Владелец кота может спросить другого: «Ну ты как, «изменил» своего?» Конечно, такое слово не годится!

Его путь

  • 1931 Родился в Праге (Чехословакия).
  • 1957 Закончил Карлов университет в Праге.
  • 1965 Получил ученую степень (Ph.D.) по медицине.
  • 1977 Стал одним из основателей Международной трансперсональной ассоциации.
  • 2012 Ведет мастер-классы в разных странах мира, в том числе и в России.

Psychologies: Трансперсональная психология — подход, который использует необычные состояния сознания и «сверхъестественные» переживания. Как бы вы их описали?

Станислав Гроф: Любое состояние сознания, которое отличается от обычного, бодрствующего, по определению оказывается «необычным»: медитация, транс, релаксация, работа интуиции, актерская игра, мистический опыт, эротические переживания, гипноз, сны, мечты… Трансперсональная психология исследует именно их. Они позволяют выйти за пределы нашей личной биологической и психологической истории и получить доступ к прошлому, настоящему и будущему нашей Вселенной и другим уровням реальности, описанным в великих духовных традициях. Также существуют «сверхъестественные» переживания — например, клиническая смерть, «воспоминания» о предыдущих жизнях и такие парапсихологические феномены, как телепатия, ясновидение, предвидение… То, что необъяснимо в рамках классической психологии. Но надо помнить о том, что трансперсональная психология — не парапсихология. Она расширяет поле деятельности, включая исследования в области экспериментальной психологии, нейропсихологии, биологии, квантовой терапии. Это открытая система, а не совокупность догм и верований.

Как возник ваш интерес к таким состояниям?

С. Г.: Он возник вследствие моего мистического опыта, к которому я совсем не был готов… Я родился в нерелигиозной семье и был воспитан в самом материалистском духе, потому что моя страна, когда мне было 17 лет, попала под советское влияние. Все, что более или менее напоминало духовность, непримиримо отвергалось. Однажды я открыл для себя работы Фрейда, они меня буквально заворожили. Я увлекся психиатрией, записался в Пражскую медицинскую школу, затем присоединился к небольшой группе психоаналитиков. Но позже психоанализ меня разочаровал, не теория, а практика, особенно то, что он требовал больших затрат — времени и денег, а результаты давал незначительные. Даже изучать медицину, которая была у нас весьма ортодоксальной, с механистическим представлением о человеческом теле, более близком к слесарному делу, чем к исцелению, стало мне тяжело. Я почти начал сожалеть о том, что выбрал для себя эту карьеру.

Но вы продолжили…

С. Г.: Да, так все сложилось… или такова была судьба. В 1956 году наше исследовательское отделение получило от крупной швейцарской фармацевтической лаборатории коробку ампул со странным веществом. Это был диэтиламид d-лизергиновой кислоты, позднее прославившийся как ЛСД… В письме лаборатория спрашивала нас, не согласимся ли мы экспериментировать с этим препаратом, который имел свойство вызывать особые психотические состояния: вначале мы должны были испытать его на своих пациентах, затем на себе… чтобы узнать на собственном опыте, что такое психоз! Представляете? Я, конечно же, вызвался участвовать. Не буду вдаваться в подробности, но то, что произошло, преобразило мою жизнь: приняв малую дозу этого вещества, я увидел необыкновенный свет. Позже я понял, что именно этот несказанный свет был описан в «Тибетской книге мертвых»: там говорилось, что его нам суждено увидеть, когда мы отойдем в мир иной. Вдруг я почувствовал, что вылетел из своего тела, как будто мое сознание улетело прямо в космос, через галактики и черные дыры, все более расширяясь. Мне казалось, что я слился воедино со всем сущим, оказался внутри физической Вселенной. Я почувствовал эмоции такой силы, которую прежде не мог себе представить. Затем мое сознание как бы «сузилось», покружилось вокруг моего тела и, наконец, возвратилось в него.

Возможно, это могло быть кратковременное расстройство психики?

С. Г.: Нет. Я был психиатром и сразу понял, что этот эпизод был не кризисным, а невероятно позитивным. Он преобразил меня настолько, что лишь с этого дня я почувствовал, что действительно стал человеком. Эта глубокая перемена, которую иногда называют «возвращением к себе», кстати, является одной из характеристик клинической смерти и некоторых спонтанных мистических переживаний. Вот почему значительную часть своей психиатрической карьеры я посвятил тому, чтобы пересмотреть определение психоза и исследовать терапевтическую эффективность необычных состояний сознания. Вначале в Пражском институте психиатрических исследований, где в течение 15 лет я проводил исследования, систематизируя все «видения» своих пациентов, «путешествия», переживания, влияние на качество их жизни, в некоторых случаях — их выздоровление… Это была работа первооткрывателя, потому что у меня не было никаких знаний о духе.

Вы не были знакомы с работами Юнга?

С. Г.: Нет, потому что в марксистском обществе его книги были включены в список запретной литературы! В 1967 году меня пригласили преподавать в США, и, когда год спустя случилась Пражская весна, я принял решение остаться. В 1973 году я стал постоянным преподавателем в Институте Эсален по исследованию возможностей человека в Калифорнии. Позднее мы с моей женой Кристиной разработали холотропное дыхание, особую технику гипервентиляции легких, которая позволяет «путешествовать» в бессознательное и потусторонний мир. При этом подтвердилось мое интуитивное открытие: наше сознание — если хотите, наш «дух» — расположено вне нашего мозга.

На что похоже холотропное дыхание?

С. Г.: Это сочетание интенсивного дыхания, специально подобранных физических упражнений и музыки помогает снять биоэнергетические и эмоциональные блоки. Метод холотропного дыхания принципиально отличается от методов традиционной психотерапии и психоанализа, которые основаны на словесном общении. Но у него есть общие черты с психотерапией, где основной упор делается на непосредственное проявление эмоций и на упражнения для тела (например, гештальт-терапия). Но наш метод единственный из всех использует тот оздоровительный потенциал, который присущ измененным состояниям сознания.

Как проходят занятия?

С. Г.: Как правило, это групповые занятия. Участники объединяются в пары и по очереди выступают в роли дышащего и «наблюдателя». Во время дыхательных сессий они рисуют мандалы, в которых выражают свои переживания. А затем в небольших группах рассказывают о своем опыте погружения в подсознание. За процессом постоянно следят профессиональные инструкторы. Их задача — оказать помощь в случае необходимости. В конце занятий они разговаривают с каждым членом группы. Иногда участники прибегают к помощи инструктора, чтобы полнее осмыслить пережитое, поскольку новые впечатления бывают очень необычными. Для этого используются дополнительные психотерапевтические методики.

Риск и дыхание

«Метод холотропного дыхания кажется легким, но такое впечатление крайне обманчиво», — предупреждает Станислав Гроф. Нетрудно вызвать необычное состояние сознания, если дышать быстро и под побуждающую музыку. Однако делать это можно только под руководством опытных инструкторов. «Основной риск заключается в том, что подсознание дышащего останется открытым и, если сессия не будет успешно завершена, необычное состояние сознания может сохраняться в течение длительного времени и мешать повседневной жизни человека». Кроме того, эта практика противопоказана тем, кто страдает сердечными и сосудистыми заболеваниями, тем, у кого в прошлом были серьезные эмоциональные проблемы, приводившие их к госпитализации в психиатрические учреждения. «Известно, что гипервентиляция легких также может спровоцировать приступы эпилепсии, — продолжает Станислав Гроф. — Существуют и некоторые противопоказания, определяемые с помощью здравого смысла, такие как недавно перенесенная операция, травма или просто тяжелая болезнь».

Большинство ученых объясняют мистические переживания активацией определенных зон нашего мозга. Что вы им ответите?

С. Г.: Утверждать это — значит не принимать во внимание значительное число исследований, которые доказывают, что сознание не производится мозгом, как желчь печенью, а находится «где-то еще». Я сравниваю мозг с телевизором: вы можете разобрать его, изучить, понять, почему в нем есть цветное изображение и разные программы, но это вам ничего не скажет о том, как производятся программы и откуда они берутся. Сказать, что сознание — всего лишь продукт мозга, все равно что сказать, что передачу порождает телевизор!

Вы утверждаете, что холотропное дыхание меняет жизнь тех, кто его практикует. Как?

С. Г.: Те, кто вступил в осознанный контакт с трансперсональной частью своей психики, по-новому ценят свое существование и начинают уважать жизнь любого существа. Их внимание смещается с прошлого и будущего на настоящий момент, они меньше сердятся и обижаются и умеют наслаждаться жизнью. Им приносят радость простые обстоятельства: ежедневные дела, еда, занятия любовью, природа и музыка. Другое важное следствие — обретение вселенской духовности. В отличие от религиозных догм она основана на глубинном личном опыте и поэтому достоверна и убедительна. Кроме того, люди, пережившие трансперсональный опыт, всей душой ощущают себя гражданами планеты Земля, а не членами той или иной расовой, социальной, идеологической, политической или религиозной группы.

Как вы познакомились с Абрахамом Маслоу, вместе с которым основали трансперсональную психологию?

С. Г.: Приехав в США, я послал ему результаты своих наблюдений, так как он в то время вел исследования спонтанных мистических переживаний, которые называл «пароксистическими опытами». Его увлекли мои работы и мои выводы о трансцендентном характере человеческого разума, и он пригласил меня участвовать в собраниях его группы гуманистической психологии. Однажды я выдвинул идею, что, чтобы лучше понимать, почему наша психика способна преодолевать границы пространства и времени, надо учитывать исследования в области нейрофизиологии, биологии и квантовой физики. И предложил основать новую школу трансперсональной психологии, то есть психологии, выходящей «за пределы личности».

Как это движение было принято американским психологическим сообществом?

С. Г.: В официальных кругах его полностью игнорировали*. Но нас поддержали известные исследователи, работающие в разных дисциплинах, в том числе лауреаты Нобелевской премии в области физики. Думать, что любой духовный порыв — психопатология, и искать ее причины в нерешенных конфликтах раннего детства — значит по меньшей мере на 30 лет отставать от нынешнего уровня наших знаний о человеческом сознании.

В России ваши взгляды вызывают неизменный интерес и в то же время определенный скептицизм, если не страх. Как вы это объясните?

С. Г.: Дело в том, что мой метод радикально ставит под вопрос привычные модели работы. Надо признать, что для специалиста нелегко отказаться от теории, на которой он основал всю свою практику и даже свое существование, чтобы принять другую систему мышления. Но я вижу, что все больше людей с каждым днем осознают свою потребность наладить связь с духовным измерением, своим высшим «Я». Эта потребность настоятельно и срочно требует удовлетворения! Сейчас у меня нет сомнений: психология XXI века будет трансперсональной, потому что она участвует в преображении сознания планеты.

* Американская психологическая ассоциация не признает трансперсональную психологию как научную дисциплину и Ассоциацию трансперсональной психологии как научную структуру. Однако в Британском психологическом обществе с 1996 года образовано отделение трансперсональной психологии, и она, таким образом, получила признание в профессиональной среде.

Об этом

  • «Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы» Станислав Гроф (Ганга, 2012).
  • «Путешествие в поисках себя» Станислав Гроф (АСТ, 2004).