Страхи начались после того, как я рассталась с мужчиной, в которого была безумно влюблена, с которым почти что срослась. Мне тогда было двадцать пять лет. Мы попробовали жить вместе, но это не получилось. Наши отношения напоминали американские горки: то вверх, то вниз, они изматывали и лишали сил.
Стало понятно, что так продолжаться не может. Разрыв был очень тяжелым для нас обоих, мы мучительно отдирали себя друг от друга. Оставаться с ним я не могла, а жизни без него не представляла.
Я почти перестала спать. Лежала в темноте, перебирая слова и встречи, пытаясь понять, что сделала не так, винила себя то в одном, то в другом. Иногда мне удавалось задремать, но вдруг я просыпалась, задыхаясь, с сильно бьющимся сердцем, словно мне приснился кошмар, которого я уже не помнила.
Я чувствовала, что не могу противостоять чему-то очень страшному, чему-то, что гораздо сильнее и больше меня
Я погружалась в отчаяние, понимая, что не справляюсь ни с жизнью, ни со своими чувствами. Мне хотелось спрятаться в темном углу — и я спряталась в своих страхах. У меня начались панические атаки. Они настигали меня неожиданно и длились от нескольких минут до получаса.
Трудно описать чувства, которые охватывали меня в этот момент. Это была смесь ужаса, паники, тревоги, а еще безысходности, полной утраты надежды на спасение.
Чаще всего панические атаки возникали, когда я была дома. Тревога нарастала стремительно, ладони и стопы становились мокрыми от пота, на меня нападала медвежья болезнь, меня рвало. Я искала спасения, но не видела выхода, я буквально загибалась, складываясь пополам от непереносимых ощущений — находясь при этом в квартире, в полной безопасности.
Рвота была спасением, после нее мне становилось легче, как будто, освободив желудок, я высказывала этим свой немой протест, и на этом борьба заканчивалась. У меня пропал аппетит, есть нисколько не хотелось, но я думала о том, что могу умереть с голоду, эта мысль пугала, и, пытаясь запихнуть в себя еду, я доводила себя до нового рвотного рефлекса, и весь процесс начинался сначала.
Страхи порождали новые страхи, и они душили меня. Самым тяжелым было утро: мне не хотелось жить, вставать и что-то делать, тем более завтракать.
Со мной творилось что-то страшное, я не могла справиться с собой и обратилась к врачам. Мне прописали курс лечения. Предполагалось, что лекарства необходимо принимать около 3–6 месяцев. Перспектива зависеть от таблеток пугала, но мое состояние было очень плохим, поэтому я согласилась.
Я быстро почувствовала себя лучше. Хотя тревога иногда давала о себе знать, но я начала есть, и жизнь постепенно возвращалась ко мне. Однако мне не давала покоя мысль, что я зависима от таблеток, и я искала другие способы лечения.
Пыталась разобраться в работе своего сознания, перечитала огромное количество литературы о панических атаках, обращалась к невропатологам, психотерапевтам, психиатру. Я поняла, что болезнь не пришла ко мне внезапно и началась не из-за несчастной любви. Причина была не в обстоятельствах, а во мне самой.
Я росла очень послушной и хорошей девочкой, всегда делала все, что от меня требовалось, не особенно вникая в суть вещей. Я жила в нереальном мире, выдумывала его. Он был светел и прекрасен. Там можно было витать в облаках и верить в волшебников. Но со временем жизнь в таком выдуманном мире стала невозможной.
Конфликты с любимым человеком, непонимание родителей, проблемы на работе — все это я воспринимала как нечто совершенно мне чуждое и переживала как трагедию. Как я ни старалась всем угодить и быть хорошей, волна негатива все равно захлестнула меня, я не справилась. Я испугалась такого мира, ведь я не умела в нем жить.
Одновременно я боялась оступиться, снизить планку требований к себе и к другим, я стала бороться за свое, доказывая, что я хорошая, я справлюсь, и тратила на это последние оставшиеся силы, медленно погружаясь во тьму. То, как я себя чувствовала, было похоже на картину Мунка «Крик» — повсюду был страх. Мир стал опасен.
Итак, причины моего состояния прояснились, но все еще было непонятно, что с этим теперь делать. В поисках решения я консультировалась с разными специалистами. Познакомилась с НЛП, попробовала несколько способов погружения в гипноз. Поначалу мне требовалось полностью расслабиться, чтобы различить сигналы бессознательного. Но в конце концов я научилась улавливать их, даже не вводя себя в гипнотическое состояние.
Если я замечала, что какая-то ситуация вызывает у меня тяжелые чувства (обиду, горечь, страх), я задавала своему бессознательному вопрос, откуда они. И получала ответ — воспоминание о случае, когда они появились впервые.
Потом я старалась прийти в комфортное для себя состояние и уже в нем переживала тот случай заново, чтобы изменить к нему свое отношение. После этого текущая ситуация теряла эмоциональную остроту. По сути, я непрерывно работала со своим бессознательным — снова и снова избавлялась от негатива.
Я поняла, что раньше я не решала свои проблемы, а проглатывала их, собирая обиды, гнев, раздражение и досаду в свое бессознательное
Мир начал меняться, начала меняться моя жизнь. Для того чтобы избавиться от панических атак, мне потребовалось примерно полтора года. Еще около двух с половиной лет я разбиралась со своими детскими обидами и неприятием окружающего мира.
Оставаясь для всех позитивным и светлым человеком, я не давала себе жить полной жизнью, не реагировала на неприятности, а бежала от них. Теперь мое отношение к окружающим и к самой себе изменилось. Я изменилась внешне, повзрослела. С того момента, когда я осознала, что больна, и решила начать лечение, я стараюсь использовать любую возможность, которая приблизит меня к выздоровлению.
Большую часть времени я работаю, бываю на людях, встречаюсь с друзьями, езжу в другие страны, делаю физические упражнения, я стараюсь получать положительные эмоции и вести активный образ жизни.
Иногда мне очень трудно, но то, чем я занимаюсь, отвлекает от мрачных мыслей, бродящих в моей голове, и мобилизует на дальнейшие действия. Сейчас я забыла о страхах. Я живу полной жизнью. Чудес не бывает, работая с бессознательным, я не сделала свою жизнь волшебной, но я добилась главного — справилась с болезнью.
Что такое паническая атака
Это внезапный приступ сильного страха. Его сопровождают неприятные ощущения: тяжесть в груди, учащенное дыхание и сердцебиение, слабость. тошнота. Часто появляются тревожные мысли: «я умираю», «схожу с ума», «сейчас я закричу». И хотя объективной причины для страха нет, сам страх реален и физически ощутим. Возможность его повторения пугает сама по себе и может спровоцировать следующий приступ. Причина может быть как психологической (пережитое насилие, длительная невозможность проявить гнев), так и органической (сердечное или эндокринное заболевание). Психологи и врачи помогают установить причину приступов и справиться с ними.
