Пережить бунт подростка

«Соне исполнилось 15 лет, когда она стала мне врать, — вспоминает 45-летняя Елена. — Она закрывалась в своей комнате и часами говорила по телефону с подругами. Я просто не знала, что делать. Дочь не отвечала на мои расспросы и ничего больше мне не рассказывала. Я чувствовала себя ужасно беспомощной: все время представляла страшные картины того, что непременно с ней случится. И совсем перестала спать».

Елена не раз пыталась поговорить с мужем, но тот не принимал происходящее всерьез. Отмахивался от нее: «Перестань вести себя как наседка!» «Он говорил, что мы должны предоставить дочери больше свободы, доверять ей, — продолжает Елена, — иначе она никогда не научится отвечать за свои действия. Я же чувствовала, что он просто не понимает меня». Елена лишь год спустя решилась прийти на консультацию к психологу.

Малейшее напряжение в отношениях с ребенком большинство матерей воспринимают острее, чем отцы. «Это связано с тем, что женщина вынашивает ребенка и он, даже повзрослев, может оставаться для нее самым близким человеком», — поясняет юнгианский аналитик Анна Скавитина. Но когда женщина чувствует непонимание мужа, ей трудно делиться своими переживаниями и с другими близкими людьми — родственниками, друзьями. Она стесняется того, как ведет себя ребенок, стыдится своей беспомощности, боится осуждения и непонимания и сама старается справиться со своим чувством вины. А в результате остается совершенно опустошенной. Тем не менее стихийное бедствие, которым иногда становится подростковый возраст, можно пережить без жестоких потерь.

Участие отца

Многие матери подростков, независимо от того, замужем они или нет, чувствуют себя одинокими. «Бывает, что отцы боятся неконтролируемого поведения ребенка, силы его эмоций, с которыми они неизбежно сталкиваются, когда дети взрослеют, — поясняет Анна Скавитина. — Чтобы справиться с собственными страхами, они нередко уходят от проблем, перестают их замечать, вытесняют. Поэтому так важно, чтобы женщина помогла мужу включиться в новую семейную ситуацию».

Некоторым родителям помогает вовремя подмечать такие перемены блокнот, в который они записывают свои наблюдения, сомнения, страхи

«Иногда мать буквально чувствует себя с ребенком одним существом, — говорит детский психолог Марина Бебик. — Для того, чтобы сохранить эту важную для нее близость, она (часто неосознанно) становится между ребенком и его отцом». Даже если в семье сложился такой уклад, в период подросткового возраста детей родителям стоит (наконец) решиться изменить его. Хотя бы потому, что подростки нуждаются в этом. Ведь и глупости свои нередко они совершают лишь для того, чтобы объединить родителей.

«Мужчинам легче, чем женщинам, видеть в ребенке отдельную личность, — уточняет Анна Скавитина. — Они готовы предоставить своим детям больше самостоятельности, автономии, в которых так нуждаются подростки. Такая позиция отца помогает матери отказаться от фантазии о своем всемогуществе».

Гораздо сложнее матерям, которые растят детей в одиночку. «В этом случае роль отца символически может перейти к другу семьи, старшему родственнику, психологу, учителю, — говорит психотерапевт Юрий Фролов. — Общение с кем-то из этих мужчин поможет подростку преодолеть это мучительное время, а матери позволит немного отстраниться от ситуации, посмотреть на нее новым взглядом». Это полезно для того, чтобы найти решение проблемы или просто успокоиться, остудить накал страстей.

Чутко слушать

Мы не всегда воспринимаем «послания», которые шлют нам наши близкие, а ведь их расшифровка помогла бы нам их лучше понять! «Например, услышав слова деда «внучка что-то ходит как в воду опущенная», стоит присмотреться к девочке внимательнее», — продолжает Марина Бебик. Наши эксперты советуют: обращайте внимание на изменения в речи и поведении подростка. На его досаду и восклицания («Все надоело!», «Я просто тупой!»), плохие отметки, потерю аппетита или тревожность (не принимает ли наркотики? не началась ли депрессия?).

Некоторым родителям помогает вовремя подмечать такие перемены блокнот, в который они записывают свои наблюдения, сомнения, страхи. «Ведение такого дневника не означает, что родители шпионят за своим ребенком, — поясняет Марина Бебик. — Но благодаря ему они учатся быть внимательными к деталям, что помогает им вовремя заметить разницу между демонстративным поведением и сигналом SOS». Покрасить волосы в синий цвет — поступок демонстративный. Но если подросток обрил голову и расписал ее знаками — это может быть криком о помощи…

Демонстративные поступки помогают детям утверждать себя, нащупывать свои границы. А вот крик о помощи — попытка подростка обратить на себя внимание окружающих, сказать им о том, насколько ему плохо, и хоть как-то справиться со своим страданием».

Пережить бунт подростка

Отпустить ребенка

«Когда ребенку исполняется 9–10 лет, матери стоит задуматься о том, какие у них сложились отношения, — считает Юрий Фролов. — Если связь между ними слишком сильна (сродни слиянию), в будущем это может обернуться проблемами. Лет в 13–15, а иногда и раньше, все подростки чувствуют потребность отделиться от своих родителей (особенно от матери), выстроить новые отношения со взрослыми, стать более самостоятельными людьми. И чем сильнее эмоциональная близость с матерью, тем труднее для них расставание».

В особенно сложных случаях этот разрыв приносит столько боли, что она выражается в различных симптомах: анорексия, разные виды зависимостей (наркотики, спиртное), рискованное поведение, опасное для подростка и его окружения… «Лучше заранее, не дожидаясь, когда разразится буря, спросить себя: не слишком ли много я ожидаю от своего ребенка? — соглашается Марина Бебик. — Не пользуюсь ли я им, чтобы заполнить свою эмоциональную жизнь?»

«Ко мне вернулось доверие»

Вера, 43 года, мать Михаила

Вера, 43 года, мать Михаила

Миша рос веселым, открытым, очень живым ребенком. Он сочинял музыку, с удовольствием рисовал, занимался большим теннисом и плаванием. У него всегда было много друзей. И еще он рос очень самостоятельным — для нас с мужем было важно, чтобы он чувствовал себя свободным. Его подростковый возраст совпал с нашим разводом: муж сильно пил, и наши отношения испортились… Может быть, поэтому я и упустила какой-то важный момент, когда еще была возможность сохранить доверие между мной и повзрослевшим сыном. Он чувствовал, что его отец для меня на первом месте — я действительно очень хотела сохранить семью.

Сын стал привлекать наше внимание как мог — своими выходками. Он убегал из дома, перестал учиться в школе, в 12 лет поехал в Питер один, на электричках, — мы его долго искали. Когда мы с мужем все-таки разъехались, Миша стал воровать у меня деньги, постоянно врал, а в какой-то момент начал употреблять легкие наркотики. Мне казалось, что я схожу с ума: у меня не было сил разорвать замкнутый круг воровства, «травы», грубости и закрытости. Я была в панике — вместо того чтобы понять причины его поведения и пытаться договариваться с ним, разобраться в ситуации, я все время кричала на него и во всем ограничивала его свободу — ту самую, к которой приучала раньше. А он врал и ускользал от меня. Не помогли и встречи с психологом. Я была просто в отчаянии, и в то же время меня разрушало чувство вины.

Однажды, когда я читала какую-то книгу, мне пришла в голову простая мысль: посмотреть на ситуацию со стороны. Весь свой гнев я сконцентрировала на сыне и бывшем муже. А о себе мне просто не приходило в голову подумать — так ли уж я безупречно себя веду? Я была просто потрясена, когда поняла, что я — диктатор, который одновременно требует от сына и полного подчинения, и самостоятельности в принятии решений. В этот момент подруга предложила мне с сыном съездить в монастырь на север России. Мы не были верующими людьми, но поехали. Неожиданно сыну там понравилось, он подружился с послушниками... и мы остались там жить: я работала, он тоже, а учился экстерном.

В Москву мы вернулись через три года. Сын поступил в институт, но ему не понравилось. Он освоил профессию повара, и его пригласили работать в респектабельный ресторан. В прошлом году я тяжело заболела и долго лежала в больнице. У меня появилось время подумать о том, что произошло между нами. Я поняла, что все эти годы не могла смириться с тем, что мой сын — не моя собственность, а отдельный человек со своими взглядами, мыслями, чувствами. Постепенно ко мне пришло понимание того, что я должна его отпустить, дать ему настоящую свободу — свободу выбора. Это далось мне нелегко — принять и сына, и себя. Но ко мне вернулось доверие. И оно дает мне силы жить дальше.

Обезвредить агрессивность

Любые проявления насилия у подростков — признак глубокого душевного неблагополучия. «В семье насилия без причин не бывает!» — подчеркивают эксперты. Если подросток грубит, хамит или пускает в ход руки, значит, он убежден в том, что сам является жертвой насилия — в действительности или в собственной фантазии. «Возможно, родители просто не дали ребенку достаточно пространства, чтобы он мог почувствовать свою автономность, и подросток бунтует против таких ограничений, воспринимая их как вторжение на свою территорию, — рассказывает психотерапевт Ксавье Поммеро (Xavier Pommereau). — Его агрессия — это, безусловно, ответная реакция».

Что делать, если подросток начинает кричать, бить кулаком по стене, бросать на пол предметы? Как реагировать, чтобы помочь ему снять напряжение и избежать опасности? По мнению Ксавье Поммеро, «во время ссоры не стоит подходить к нему или к ней ближе чем на длину вытянутой руки. Лучше оставаться на расстоянии двух метров: так вы показываете подростку, что уважаете его личную территорию. Если в конфликтной ситуации перейти эту границу, он может непроизвольно воспринять это как проявление агрессии и соответственно отреагировать».

Надо четко и твердо ему объяснить, что он вышел за пределы дозволенного и вы этого не потерпите

Еще один совет: напряженный разговор лучше не вести на кухне, где под рукой могут оказаться кухонные инструменты или кипяток. Чтобы разрядить обстановку, пользуйтесь языком тела. «Когда мы спорим, мы рефлекторно поднимаемся с места, выпрямляемся во весь рост, — отмечает Ксавье Поммеро. — Во время агрессивной сцены родителям лучше, наоборот, первыми сесть. Это действие станет предложением к перемирию, сигналом успокоиться — ведь когда мы сидим, мы не можем драться».

Чего делать точно не стоит? Смотреть во время ссоры подростку в глаза и требовать от него того же. «Прямой взгляд воспринимается как агрессия. Именно поэтому многие тинейджеры прячутся за капюшоном, закрывают лицо прядями волос. Они не хотят, чтобы их «раскусили». Если вы чувствуете, что раздражаетесь, просто отведите взгляд в сторону. Не мешайте подростку выйти из комнаты, чтобы успокоиться. Вы сможете продолжить разговор в другой раз». «Не обвиняйте, если хотите что-то прояснить, задавайте ясные вопросы, — поясняет Марина Бебик. — Будьте искренни и открыты».

Но если подросток все же станет выражать свою агрессию в действии — попытается толкнуть или схватить за руку, необходимо действовать. «Надо четко и твердо ему объяснить, что он вышел за пределы дозволенного и вы этого не потерпите, — советует Юрий Фролов. — Обсудите это с ним позднее, когда он успокоится». В таких случаях стоит как можно скорее обратиться к специалисту (психотерапевту, психологу), чтобы насилие не стало привычным языком общения в семье.

Решиться на консультацию

Многие матери долго не обращаются за помощью, пытаясь убедить себя: ситуация трудная, но не безвыходная. «Пора обратиться к психологу, если вы чувствуете, что не в силах справиться с ситуацией, что проблемы подростка занимают в вашей жизни слишком много места и вы не знаете, что дальше делать, — считает Анна Скавитина. — Возможно, чтобы найти того, кто действительно сможет вам помочь, понадобится встретиться с нескольким специалистами».

При этом не стоит спешить: то, что может вам показаться неудачей, шагом назад, на самом деле важный элемент процесса терапии. И всегда нужно помнить, что дети — не податливая глина в наших руках, а полноправные личности, самостоятельные люди, которым суждено строить жизнь отдельно от нас.

Об этом

  • «На стороне подростка», Франсуаза Дольто. Глубокая деликатная книга французского психоаналитика о внутреннем мире и взрослении подростков (Рама Паблишинг, 2010).
  • «Ваш беспокойный подросток», Роберт Байярд, Джин Байярд. Лучшая книга для отчаявшихся родителей. Ее авторы, семейные психотерапевты и родители пятерых детей, рассказывают о том, как, изменив отношения между собой, взрослые могут наладить отношения с подростками. Живая, искренняя книга, которой стоит доверять (Академический проект, Фонд «Мир», 2011).