Не знаю, как читатель, а я должен сознаться, что, много летая и будучи вполне в состоянии произнести некий набор слов о подъемной силе и т.п., не понимаю, почему эта штуковина весом порядка 150 тонн не падает... И, с умным видом говоря о генномодифицированных продуктах, не представляю себе устройство гена. Древним грекам было проще вообразить, что мир состоит из атомов, но еще не нужно было вывихивать мозги, чтобы представить себе начинку атома и объединение атомов в молекулы...
«Знание – сила», и можно с полными основаниями гордиться достижениями науки, так изменившей нашу жизнь. Но меняет она cаму жизнь или ee условия? Как получается, что при всех успехах науки люди продолжают верить лженаукам, предрассудкам и суевериям, живут параллельно с наукой, сплошь и рядом не пересекаясь с ней в своих действиях, а то и вопреки ей? Великий физик в ответ на недоумение ученика при виде подковы у него над дверью: «Профессор, неужели вы верите в такую чепуху?!» сказал: «Я, конечно, не верю, но говорят, что это помогает даже тем, кто не верит».
Для науки одухотворение космоса – наивный пережиток. Но психологические данные показывают, что подавляющее большинство людей, не исключая и ученых с их научной картиной мира, в жизни действуют так, как будто они находятся в античном – живом, откликающемся на человеческие действия космосе.
Одно из недавних исследований психологов посвящено тому, что они называют сопротивлением науке, проявляющем себя в контрасте научного прогресса с невежественностью, предрассудочностью и другими «прелестями» повседневной жизни. Авторы его говорят, что ориентация взрослого человека в жизни, как у ребенка или наших очень далеких предков, направлена на достижение практических целей и прежде всего – на построение отношений. Фигура отношений принципиально проста – люди делают что-то для чего-то. Перенос этого на мир приводит к вере, что все в мире создано кем-то с какой-то целью: «Ведь, если звезды зажигают – значит – это кому-нибудь нужно? Значит – кто-то хочет, чтобы они были?» и корова – чтобы давать молоко, дождь – чтобы поливать растения, солнце – чтобы светить..
Ребенок знает, что мозг нужен для решения задач, но попробуй ему втолковать, что он нужен и для любви к маме... Дошколят спрашивали, что будет, если мозг мальчика пересадить поросенку. Оказывалось, выйдет очень умный поросенок с поросячьими знаниями и желаниями. А взрослые? Нейробиология с входящими в нее нейрофизиологией, нейрохимией и другими «нейро» обнаруживает мозговые механизмы духовного. Но когда ее методы стали применять в обследовании преступников, адвокаты стали настаивать на том, что раз в мозгах что-то не так, то человек не виноват в преступлении: это, мол, мозг его заставил. Чем адвокаты отличаются от детей, в представлении которых тело и душа, мозг и сознание – отдельные вещи?
Дети, как и наши предки, ориентируются в открываемом ими мире, изначально для них непонятном, а у нас сегодня столько знаний... Но кто может охватить все эти знания? Объемы известного науке огромны – в одну мою бедную голову их не утрамбовать. Хочется проверить, хочется доказательств, но сам добыть их не можешь и воспринимаешь сведения на детский лад – не по их обоснованности, верности и проч., а по авторитетности источника сведений и степени доверия к нему. В этом отношении интересно отношение к предвыборным речам политиков: я поддержу обещания из репертуара чужой партии, если они звучат в речи кандидата от моей.
Ну а если я даже очень-очень-много знаю, как, скажем сильный игрок «Клуба знатоков», делает это меня в реальной жизни умнее или подпадает под определение эрудиции Амбруазом Бирсом: «...это пыль, вытряхнутая из книг в пустой череп»?
Так что ж, пусть расцветают сто цветов невежества? Но давайте оставим слово «невежество» снобам от науки и вспомним слова одного из героев в «Волке среди волков» Ганса Фаллады о том, что умный человек – это не тот, который знает, как делаются макароны, почему летают самолеты и т.д., а тот, кто умеет жить с людьми.
