Умер Григорий Померанц*. Федеральные каналы распространили эту печальную новость как имеющую всенародное значение, хотя у философских и культурологических книг Померанца едва ли большая аудитория. Мне кажется, в этом есть некоторый признак выздоровления наших СМИ. Сергей Аверинцев, Михаил Гаспаров, Владимир Топоров ушли из жизни незаметно для аудитории ТВ и радио.
Я не был близко знаком с Григорием Соломоновичем. Несколько коротких встреч, телефонных разговоров и одна пятичасовая беседа. С первых же минут общения с ним поражала черта, которую трудно было сразу определить и сформулировать. Скорее всего, это была даже не черта, а именно что отсутствие всяких специальных черт. Он не подчеркивал свою значительность, даже с мимолетной, хитрой незаметностью, что свойственно многим старым (и не только старым) людям. Говорил просто о вещах сложных, желая быть понятым и никогда – блеснуть эрудицией. Не скрывал досады и растерянности, когда не знал ответа на вопрос или не умел что-то объяснить. Впрочем, сказал тогда же очень важное: «Я бы не смог сейчас дать короткой характеристики нашего смутного времени, тем более сказать, каким способом в нем выжить и сохраниться… Интуитивно во мне шевелится фраза: быть верным себе. Идти на то, чтобы были видны твои поиски, твои мучения в поисках ответа на вопрос. Не бояться показать, что ты живешь в мире открытых вопросов и что ты веришь, что можно находить ответы, может быть, не окончательные, но такие, которые дадут возможность не потонуть в хаосе и не потерять веру в себя и в людей. Нести эту искренность – само по себе великое дело… В конце концов, величайшие вопросы все не имеют ответа».
Почему-то от этих слов стало необыкновенно легко. Хотя что? Человек сказал, что не знает ответа, что на главные вопросы ответов, может быть, вообще нет. Но в этом был не суровый приговор, а обещание. Потому что искренность при тебе, она-то уж точно только от тебя зависит. А это, оказывается, «великое дело». И значит, если по завету Заболоцкого трудиться душой, то и ответы будут. Пусть не окончательные, но те, которые помогают выжить и не потерять себя.
Тут, однако, новый вопрос: что значит не потерять себя? Что значит быть верным себе? Хорошие учителя и родители всегда говорили об этом (плохие – о верности идеалам, например). Но как можно не потерять то, чего нет? Разве ты знаешь толком, кто ты, какой ты? Значит, сначала надо найти себя. И снова: как? Если этого не разъяснить, остается голая риторика.
Померанц не вещает, не дает теоретических советов, он рассказывает о собственном опыте, попутно отвечая на один из безответных вопросов: зачем нужно искусство? «Первое, что у меня возникло, был комплекс неполноценности: я не такой, как надо. А потом в шестнадцать лет мне попалась на глаза одна книга Стендаля, в которой я увидел героя, близкого мне по характеру и в то же время не отрицательного, каким обычно был в советской литературе интеллигент… Я впервые увидел родственный мне тип положительного героя и понял, что во мне, несформировавшемся, другой тип личности. Уже в шестнадцать лет, вчитываясь в другие книги, я стал находить историю того, как складывался этот тип личности… Словом, таким вот образом я постепенно собирал себя. Вчитываясь в книги, вглядываясь в картины, вслушиваясь в музыку, находил ту личность, которая постепенно складывалась во мне».
Страшно, когда человек не знаком с собой. Он все время чувствует свою заброшенность и никчемность, обида или злость одолевают его. Когда человек обретает себя, даже в мире открытых, безответных вопросов жить становится не так страшно. Он знает, как поступать. Так Григорий Померанц прошел войну. Так в 45-м был исключен из партии за «антисоветские разговоры», в 49-м арестован, а его кандидатская диссертация ликвидирована. Вторая кандидатская диссертация была написана в 1968 году. Накануне ее защиты Померанц поставил свою подпись в защиту участников демонстрации 25 августа 1968 года против введения в Чехословакию советских войск. Так и остался на всю жизнь без научных степеней. Уже в новейшее время Померанц, противник любой идеологии, вступает в полемику с неприкасаемым Солженицыным.
От этого тщедушного человека с тихим голосом исходила свобода. Он был равен себе, не больше и не меньше себя, был таким, каким сам себя сложил.
*Выдающийся философ, культуролог Григорий Померанц ушел из жизни 16 февраля 2013 года.
