Перераспределение домашних дел между мужчинами и женщинами по-прежнему идет с черепашьей скоростью, утверждают демографы*. В таком темпе должны пройти века, прежде чем наступит равенство. И это при том, что ничего не было сказано о самом худшем. Ведь исследователи считали только время, затрачиваемое на ручной труд по хозяйству, но не умственную нагрузку. А в этой области неравенство неизмеримо сильнее: у женщин в голове вся жизнь семьи, они думают о мельчайших деталях каждое мгновение, даже на работе. «Что я приготовлю на ужин сегодня вечером?
Если я отварю девочкам шпинат, они его оставят на тарелках. Ну ладно, сдаюсь, придется опять делать картошку фри...» Все взвешивается и перемешивается: познания в области питания (картошка фри – это плохо), выбор с точки зрения человеческих отношений (дети будут довольны), возможное чувство вины, если третий раз за неделю приготовить замороженную пиццу. Близкие понятия не имеют об этой интеллектуальной нагрузке, когда простодушно спрашивают: «А что у нас сегодня на ужин?» Но это быстро забывается, если они довольны. Пары слов «как вкусно!» хватает, чтобы прошла усталость.
Нет, самое изнурительное в другом – в невидимом глазу управлении порядком вещей. Специалисты в области познания говорят об «имплицитной памяти»: мы бессознательно сохраняем идеальный план всех вещей из нашего семейного обихода. А их несчетное множество, громадная разномастная армия тюбиков, трусов, очков, тетрадей. Когда все идет как надо, нет нужды размышлять. Например, о том, где находится миска для завтрака.
Потаенный план приводит в движение тело. Достаточно, едва проснувшись, протянуть руку к шкафу. Но увы, картина портится, если вещи нет на месте, предусмотренном имплицитной памятью. Причем особенно тяжело женщинам, поскольку они ментально складируют не только свои вещи, но и вещи других – детей и мужа.
Женщинам приходится моментально складировать в памяти все: и свои вещи, и вещи детей и мужа
В женских мыслях громоздится три уровня нервного напряжения и умственной усталости. Первый связан с упорно пропадающими собственными вещами (это уже очень нервирует, но в этом случае сражение идет только внутри). К нему добавляется умственная нагрузка из-за вещей мужа (это еще больше раздражает, но женщина сама согласилась на эту домашнюю роль). Приходится разбирать по парам все эти противные носки, чтобы супруг не разгневался, доставая их из ящика.
И наконец, последний уровень, самый ужасный, подлинно драматический – когда муж сухо осведомляется: «Куда ты убрала мою зеленую рубашку?!», – а жена-то чувствует, что он мог бы не хуже нее знать, где лежит эта проклятая рубашка. Разница со вторым уровнем может показаться ничтожной, однако она критически важна. Дьявол, как прекрасно известно, таится в деталях.
* Проект французского Национального института демографических исследований (INED), ноябрь 2009 года.
