Я спешил в больницу навестить моего хорошего друга, известного литературоведа, перед предстоявшей ему на следующий день серьезной операцией. Я был уверен, что он очень волнуется – а кто бы не волновался перед вмешательством, опасным для жизни? – и знал, что такие волнения нередко замедляют выздоровление. На фоне тревоги и подавленности хуже заживают раны и плохо восстанавливается работа всех органов. И я думал, как бы мне, не травмируя, вывести друга на откровенное обсуждение его опасений и помочь с ними справиться. Как психотерапевт я должен был сделать это легко и изящно, но с близкими людьми это всегда труднее, чем с клиентами. Я волновался – и за исход предстоящей процедуры, и за успешность моей (мною же выбранной) миссии.
УВЛЕЧЕННОСТЬ И ТВОРЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ ПОМОГАЮТ, МЫСЛЕННО ПЕРЕШАГНУВ ТРУДНОСТИ, СОХРАНИТЬ ЗДОРОВЬЕ.
Но волновался напрасно. Как только я вошел, друг мой заговорил со мной очень оживленно и откровенно – не о предстоящей операции, а о своих планах после операции, о книге, которую он начал писать... С большим вдохновением и присущим ему блеском он рассказывал о своем замысле. Было очевидно: это не попытка отвлечься от пугающих мыслей и не стремление успокоить меня. Нет, это была искренняя увлеченность собственными идеями и планами. О хирургии он упомянул мельком: «Вот пройду операцию, выпишусь, и тогда…» – как будто ему было точно известно, что она пройдет успешно. Он действительно увлек меня своим рассказом, мы проговорили пару часов... и я вышел из больницы успокоенным. И само хирургическое вмешательство, и послеоперационный период прошли благополучно. Вскоре после выписки он уже работал и обо всем этом не вспоминал. А через несколько лет на международной конференции я услышал доклад о воздействии предоперационной подготовки на состояние больных после операции. Подготовка включала в себя использование транквилизаторов и различных психологических методов расслабления. Как и следовало ожидать, на большинство пациентов она действовала благотворно. Но авторы с удивлением выделили довольно небольшую группу больных, у которых после сеансов релаксации послеоперационный период протекал даже тяжелее, чем в контрольной группе. Я вспомнил о моем друге. Я представил себе, как «успешная» предоперационная подготовка, вместо того чтобы убрать и без того отсутствующее вредное напряжение, уменьшила бы его состояние творческого вдохновения, вызвала бы апатию и снизила иммунитет. Не все люди одинаково реагируют на предстоящий стресс: даже когда ситуация объективно выглядит тяжелой, субъективно она может восприниматься совершенно иначе, и это субъективное восприятие гораздо важнее. Высокая творческая активность и тесно с ней связанная жизненная энергия, мысленный «перескок» через неподконтрольный человеку трудный период жизни помогают сохранить здоровье.
