Речь поведу о болельщицкой страсти. Но прежде (обращаюсь, прежде всего, к женщинам) вы должны поверить на слово, что я человек вменяемый. Работник, что ни говорите, умственного труда. И при всем том, болею за футбол.
В моей компании немало людей достойных и даже знаменитых, перечислять их все равно, что хвастаться. Впрочем, если тебя подозревают в чем-то недостойном и отчасти безумном, почему бы не назвать, хотя бы нескольких. Лев Кассиль и Юрий Олеша, Кирилл Лавров и Иосиф Бродский, Дмитрий Шостакович и Натан Эйдельман. Хватит. Стыдно даже оправдываться. Нет, все-таки еще: Матвей Блантер написал свой «Футбольный марш» в тот же год, что и знаменитую «Катюшу». Как вы думаете, он был болельщиком?
Жен нередко раздражает эта страсть мужа. Такая сцена стала давно уже чем-то вроде эстрадной репризы или киношного штампа. Отдаю себе отчет, что сцены эти только повод в нарушенных и без того отношениях. Но все же, может быть, мои доводы лишат милых женщин хотя бы этого, лишнего повода.
Кричат обычно на бегу: «Лучше бы ты…» Ну, в смысле, табуретку починил, сходил в магазин, с ребенком бы позанимался. Все это, увы, не выдерживает критики. В жизни вообще нет ничего «лучше». Всему свой срок и настроение. Читать книгу, бегать трусцой, заниматься любовью, составлять отчеты, встречаться с друзьями – всему свое настроение и срок. У страсти же и вообще нет обязательств. А боление (слово странное, согласен) это страсть.
Объяснить ее трудно, как всякую страсть. Раньше это оправдывалось хотя бы местным патриотизмом. Свои ребята играют против чужих. Такие же, как ты, пацаны. Или: такие же, как ты, вчерашний пацан. Теперь, где эти свои ребята? Бразилец, португалец, хорват. Тренер – итальянец. Бегают по полю двадцать два миллионера. А ты переживаешь, как дурак. Что отличает одну команду от другой, кроме прописки, значка клуба и суммы вливаний? Тупой фетишизм.
Нет, отвечу вам честно, не тупой. Ты следишь за этой командой, она твоя. Знаешь характер и настроение футболиста, драматургию отношений. Если этот сегодня филонит – тебя не обмануть. А тот прыгнул выше себя – восторг. У третьего нелады с тренером, сказал лишнее в интервью, а тренер (молодец) все же поставил его на игру. И он, полуопальный, забил гол, подбегает к тренеру и говорит на чистом английском: «Это для тебя!» Шекспир и тот был бы тронут этим взаимным благородством.
Матч – это драма, которая разыгрывается на твоих глазах в режиме нон-стоп. Здесь и сейчас. В жизни, вообще говоря, все здесь и сейчас. Но мы редко это чувствуем. А здесь честно: вот вышли, вот начали, у одних лица добрые, у других хмурые. Чем закончится – никто не знает. Ни они, ни тренер, ни ты. А закончится точно, через два часа. Начало и конец интриги в кратком и самоотверженном исполнении.
Шедевр длится иногда две-три секунды. Футболист выпрыгнул и завис, как Барышников в балете. Уже недосягаемый, он посылает мяч головой впритирку со штангой. Потом, поднявшись с травы, благодарно смотрит в небо. Сам бы он такого совершить не мог. И Бог, вероятно, улыбнулся ему в ответ.
Часто возражают: в театре тоже непосредственный контакт, вот только страсти высокие. Разумеется, кто же возражает. Но по выученному тексту, а часто и по известному сюжету. И почему в театре так не орут, не плачут и не смеются? Там другого уровня эмоции, отвечают. Опять же не спорю. Но нам нужны и такие, какие ни какие, однако подлинные. Сильней, лучше, быстрей, умней. Ум игрока сказывается в чувстве партнера, в просчитывании ситуации. Причем мгновенной. Не умный игрок – беда. А я все вижу. Я здесь, я включен, я играю. Хейзинг недаром назвал свой трактат «Человек играющий». Он считал, что игра предшествует культуре, творит культуру, что и в основе всех человеческих отношений – игра. Так дайте поиграть, если сам я уже не так сноровист, что не выбегаю на поле.
Поле игры, кроме всего прочего, это поле свободы. Отчасти потому, что играют по правилам. Где вы еще в жизни видели, чтобы играли по правилам? Если игрок сфолил, чтобы нанести увечье противнику, а не для того, что защитить команду, ненависть стадиона обрушится на него. Это видно. Обмануть никого нельзя. Но есть, скажут, договорные матчи, допинги и прочее. Есть. Но ведь даже в любви все это есть. А мы все равно влюбляемся и ревнуем. И повторяем про себя до самого наступления очевидности, как театральный старец: «Не верю!»
Простой совет женщинам могу дать. Раздражает то, чего не понимаешь. Так попробуйте понять. Из любви или просто из практических соображений. Я знаю таких женщин. Они не то что подсели с мужем на футбол, но знают в нем толк, могут обсудить и поспорить. Главное: поучаствовать. А что человеку еще надо?
В маленькой повести Хемингуэя «Старик и море», за которую он недаром получил нобелевскую премию, главный мотив – отношения старика и мальчика. Старик обучает его секретам рыбной ловли. А еще они говорят о бейсболе. Между ними настоящая любовь старшего и младшего. Им важен друг в друге всякий пустяк, смена настроения, каприз и пристрастие. Разговоры о бейсболе – такой пароль любви между ними. Я смотрел американский фильм по этой повести. Фильм заканчивается тем, что мальчик кричит больному, измученному борьбой с акулами, потерпевшему жизненное крушение старику что-то вроде: «Ты знаешь, «Янки» победили «Тигров»!» «Да что ты говоришь? С каким счетом?» На глазах у старика слезы радости.
Такой сцены в повести нет. Я проверял. Но американцы знают толк в хеппи-энде.
