Составляя совместно с «Левада-центром» портрет сегодняшнего общества, мы не могли обойти вниманием религиозность россиян. «Какое значение имеет религия лично для вас?» – спросили социологи1. 26% участников выбрали вариант «Религия заставляет меня задумываться о смысле жизни, о душе, вечности» (можно было выбрать несколько вариантов ответа). 4% опрошенных подходят к религии прагматично, считая, что «соблюдение религиозных обрядов помогает избежать несчастий, способствует успеху в делах». Однако больше всего голосов – 32% – получил вариант «никакого значения религия в моей жизни не имеет».
Были в исследовании и другие вопросы. Например, «что вы можете сказать о религиозных чувствах окружающих вас людей?». 31% опрошенных никаких перемен в этих чувствах не замечают. Возникает парадокс: с июня 1991 года число людей, считающих себя православными, выросло более чем вдвое, до 75%, а число неверующих сократилось с 61 до 14%. При этом религия для большинства не имеет значения и в окружающих перемен в этом смысле они не видят. Как это возможно?
«Еще в 1958 году американский психолог Гордон Олпорт (Gordon Allport) показал, что религиозность бывает внешней и внутренней, – комментирует психотерапевт Светлана Кривцова. – Внутренняя связана с осознанным выбором, решением человека, она основана на его внутреннем опыте и мало коррелирует с внешним миром и его воздействиями. Внешняя же религиозность часто оказывается следствием конформизма, уловленных социальных ожиданий и давления, которое было в последние годы очень высоким. Мы просто поступаем как все, идем в церковь вслед за начальством, которое показывают по телевизору».
Но ведь, наверное, лучше какая-нибудь вера, чем никакой? «Человек с внешней религиозностью передает функции принятия решений внешней инстанции, церковь и священнослужитель становятся для него своего рода вынесенной вовне совестью, – продолжает Светлана Кривцова. – Это может вести к тому, что голос собственной совести звучит все тише. Известно, например, что люди с внешней религиозностью менее толерантны, чем люди с религиозностью внутренней. Они делегируют свой нравственный выбор институту церкви, отказываясь от совершения внутренней работы. Тогда как именно нравственная работа и составляет основу религиозности. Психолог и философ Виктор Франкл говорил, что совесть – наш бессознательный Бог. Даже атеисты вряд ли будут отрицать величие и красоту центральной идеи христианства: жертву Иисуса Христа ради спасения людей. Но осознание ее требует усилий, которые, к сожалению, часто не подразумеваются при внешней религиозности».
1 Опрос проведен 18–21 декабря 2015 года, см. на сайте levada.ru.
