Бывает, кто-то мешает жить. Зависимость вообще унизительна. Неприязнь тяготит. Но тут уж дело не в этом – дышать невозможно. Мысль о любви к ближнему сворачивается, как несвежее молоко. Чувствуешь себя ничтожеством или негодяем. Что же делать?
Разные есть варианты. Дело, прежде всего, в типе и характере того, кто дышать не дает.
Идиот. Он ближе к Богу по отсутствию разума. Непогрешим. Разве что прожорлив за твой счет и на твой же счет любопытен. Ему интересно, как устроен человек, и ты представляешься ему достойным для анализа экземпляром. Разбирает по частям, точно ребенок механическую игрушку.
Надо кормить и отшучиваться тупоумно, но тонко, потому что эти особенно чувствуют притворство.
Хронофаг* Тут спасает бесцеремонность. Главное, не тушеваться и не комплексовать. Отказать в тонкой восьмичасовой беседе лучше с самого начала, сославшись хотя бы на дела или на срочную встречу. Можно на душевный простой и временную потерю контакта. На нездоровье и собственные неприятности, о которых не хочешь, не хочешь говорить. Но только с самого начала, потому что потом из подробностей чужого бытия выбираться трудно. Это будет связано уже с конкретной бестактностью и непоправимой обидой.
Правдолюбец. Ему без правды про тебя – не жизнь. Почему-то при этом она вся по большей части неприятная и мерзкая. Но не исключительно мерзкая, а с приправами. Тут и горечь от твоих неисполненных помыслов, и свежий запах невоплощенной мечты. Что-то вроде салата, в котором сожаления больше, чем приязни. С этим труднее.
Как спасаюсь лично я? Каюсь, соглашаюсь и становлюсь совсем безнадежным. Кроме жалостливой любви с примесью презрения, ничего уже не достоин. Теперь от этого можно отделаться по одному из предыдущих сценариев.
Самых трудных, кажется, не назвал. Есть еще тот, кто любит и принимает во всем. Не успеваешь слово сказать – грустит или хохочет, в зависимости от движения твоих губ. Понимает с полуслова. Деньги в долг дает и никогда не вспоминает. А если ты вспоминаешь, то обижается. А если ты обижаешься, то плачет. Если же улыбнешься по нервности, спиться может от счастья.
Здесь – тупик. Тут все настоящее, но только при полном несовпадении. Еще – не осознаваемое им эксплуататорство. Изобличить невозможно, не почувствовав себя гадко на всю жизнь.
Это надо тащить. Волочь и потеть, изображая легкость. Философское обоснование одно – мы все хоть немного кому-то в тягость. Никогда не узнаем про это только в силу сверхделикатности другого, которую даже наша интуиция не может пробить.
Подумайте, возможно ведь! А что если и любимого человека тяготим? А он из великодушия и благородства не дает нам это почувствовать. И навязанную любовь тоже волочет с моцартианской улыбкой. А мы и не подозреваем.
Правильно живем: вырубаем из камня божественные тела, проникаем в атом, испытываем вдохновение при виде бухгалтерских цифр, осуществляем из семи нот гармонию, складываем слова, как никто не может. А он, допустим, живет неправильно. И наши старания для него – суета и сизифов труд. Скучает и сомневается каждую секунду. Любит другое. Например, панцири и акробатику жуков. Или: выжать скорость на мотоцикле в дождь. Ну не совпадаем мы. Хотя он нам приятен своей отвлеченной мечтой. А мы его своим счастливым старательством тяготим. И он думает, время от времени, не оставить ли? Он так легко может сделать нас несчастными, но не решается поднять руку. Чтит и, может быть, даже любит в нас человека.
Такое возможно даже в семейном союзе. Но тут избирательность более тонкого и жесткого свойства. Ничего второстепенного. Тембр голоса, запах, мимолетная ужимка, неразделенное пристрастие, манера одеваться – все может послужить тайным поводом к разрыву. Я же говорю о человеке, который попался нам по дороге и с которым, так или иначе, связали обстоятельства. Притворяться, конечно, и в этом случае не стоит. Но даже на невзаимную любовь по правилам общежития следует ответить приязнью. А иначе – с кем останемся?
* Хронофаги- от др.-греч. χρόνος — время и φάγομαι — буду есть; поглотители времени, пожиратели времени
