Часто слышу жалобы на то, что наше общение оскудело. Дело даже не в эсэмэсках, которые вытеснили из обихода письма, не в скайпе и чатах, замещающих вечерние беседы. Случаются все же застолья, презентации, прочие клубные мероприятия. Но о чем говорим?
Все новости достаем из одной кошелки. Смотрим одни фильмы и одни круглые столы. Удивить сенсацией невозможно: в одну секунду она становится всеобщим достоянием. Обсуждаем даже не столько проблему, сколько манеру ведущего или ляп участника ток-шоу. Те, кто демонстративно заявляет, что не смотрит ТВ, все равно в курсе. В том же интернете, на радио обсуждают сериал или опасный каламбур телезвезды. В центре внимания часто не столько события, сколько их отражения или отражения этих отражений. Никакой пищи для интеллекта, никаких подлинных переживаний. Я знаю людей, которые буквально выращивают в себе аутизм. То есть избегают не только тусовок, но и дружеских встреч. Одиночество содержательнее.
Все это похоже на правду. Однако беда, на мой взгляд, сильно преувеличена. Человеку кажется, что он сравнивает разговоры, которые велись в юности, с сегодняшними, и последние явно проигрывают. Он ошибается.
Содержательность разговоров в компании всегда была примерно одного уровня. Работ, посвященных анализу устного диалога, немного, но они все же есть. Исследователи выделяют несколько характерных свойств: автоматизм, этикетность, бытовые шаблоны, рефлекторность, при которой важны не столько цели, сколько причины высказывания. Ответ собеседника в большинстве случаев представляет собой перефразировку или повторение реплики: «Холодно». – «Да, морозец! Ты домой?» – «Домой».
Человек тяготится молчанием, поэтому всякое речевое раздражение, исходящее от собеседника, толкает организм другого на речевое реагирование. Диалоги, приведенные в книге «Русская разговорная речь», поражают своей бессодержательностью и невнятностью. Относится это и к людям с достаточно высоким интеллектом. Тогда в чем же причина нашего сегодняшнего недовольства?
Первое: при оценке разговора мы держим в уме содержательность разговоров героев в литературе. Действительно, по точному замечанию Лидии Гинзбург, «реализм ХIХ века предложил читателям героев, которые разговаривают как в жизни». Но надо понимать, что это не точное, магнитофонное воспроизведение разговоров, а их моделирование. Литературная разговорная речь хорошо организована и подчиняется художественным задачам, которых подлинная разговорная речь не знает.
Кроме того, разговор друзей и коллег направлен не столько на обмен новой информацией, сколько на коммуникацию, то есть налаживание эмоциональной связи. Конечно, в каждом есть потребность объективировать свои эмоции. Это похоже на маскарад, потому что истинную причину любви, ненависти, ревности или зависти человек нередко пытается скрыть. Тут да, требуется искусство диалога, потому что ты должен быть если и не занимателен, то интересен и в какой-то мере уметь существовать в роли. Возможна и повествовательность, а не одни только междометия. Но, как правило, это анекдот или короткая история. Человек, пускающийся в долгое объяснение или рассказ, тяготит собеседников и вызывает чувство неловкости. Потому что высказаться, проявить себя нужно каждому.
И все же главное в дружеской беседе – обмен приязнью, чувство понимания, радостный покой, возникающий от общения с близкими людьми. То, о чем ты думал, услышано. Остроумное наблюдение вызвало искренний смех. Ты в целом приятен этим людям, ты здесь свой, ты не одинок.
Однако, еще и еще раз, почему раньше человек был доволен всем этим, а теперь нет? Не в литературе же здесь дело?
В детстве и в молодости мы получаем львиную долю информации, отпущенной на целую жизнь. Информацией служит все: необычное состояние, стихотворная строка, чье-нибудь слово, сон, встреча, хромая собачка, дождь, цвет заката. А главное, есть нетерпеливая потребность всем этим поделиться. Взрослый человек далеко не всегда хочет рассказывать о своем состоянии. Он сдержаннее, к тому же деликатен и старается не нагружать другого, даже близкого человека исключительно «своим». Мы стараемся выделить важное. Наблюдением делимся чаще, если оно смешно, выразительно само по себе, а не потому, что вызвало в нас глубокое переживание.
Нет, конечно, бывает и то, и то, и то. Но в других дозах, что ли. Должно что-то действительно случиться, чтобы мы посягнули на внимание других. Путешествие, смерть, женитьба, рождение ребенка, невероятный случай.
Да и эмоционально человек становится менее отзывчивым. И потребность в постоянном подтверждении душевной близости не так сильна. В сущности, разочарованностью в общении мы обязаны больше всего самим себе.
О чем идет речь – не суть важно. Все может служить поводом для остроумного замечания и тонкого наблюдения. А уж для выражения приязни повод и вовсе не нужен. Если только жива в нас способность любви и сочувствия, а при этом желание услышать ответный отклик.
