Здоровье, счастье, свобода... Мы почти не осознаем, когда они у нас есть, но остро переживаем, теряя их или не сумев достичь. «Ценности» – еще одно понятие из этого ряда. Ценностями психологи и социологи называют наши представления о том, что в жизни важно и значимо, каких целей мы хотели бы достичь, что нам лично дорого. От них зависит, нравятся ли нам наша жизнь, отношения с людьми, общество, в котором мы живем. Речь идет о базовых предпочтениях, которые задают отношение к частным сторонам жизни, влияют на наши поступки. Дело не в конкретных пожеланиях (какую работу мы хотим получить и как любим проводить свободное время), а в общей ориентации: открыты ли мы новому опыту или держимся за традиции, хотим ли непременно власти и денег или больше ценим гармоничные отношения...
Обычно мы не задумываемся о ценностях, но бывают ситуации (когда нужно отстоять свою позицию, пережить потерю или сделать выбор), в которых ценности становятся актуальными. Если нам не хватает чего-то жизненно важного (например, творчества, успеха или уважения), мы будем действовать, чтобы воплотить наши ценности в жизнь. Если же на них покушаются люди или обстоятельства, мы будем стараться защитить и сохранить их.
Ценностей много, и у всех они разные, но существуют методы, позволяющие сравнивать ценности не только отдельных людей или социальных групп, но и целых стран*. При этом выясняется, что, хотя у каждого человека может быть свой неповторимый набор ценностей и собственная их иерархия, люди одного круга, одной культуры или национальности во многом похожи друг на друга. Для нас, с нашей бурной историей прошлого века и пограничным положением между Европой и Азией, особенно интересно было разобраться в том, отличаются ли сегодня ценности жителей России от ценностей других европейцев, в чем мы сближаемся с Европой и в чем не похожи на нее.
Международное исследование
Данные о ценностях населения 25 стран Европы получены в ходе Европейского социального исследования, к которому в 2006 году впервые присоединилась и Россия.
Европейцы готовы к риску
Cтремление к риску и новизне или, наоборот, cклонность ориентироваться на сохранение того, что есть, – крайние точки на оси «Открытость изменениям – Сохранение», противопоставляющей консерватизм и перемены. Разумеется, многие из нас избегают крайностей, скажем, ценят самостоятельность, отдавая дань традициям. Типичный представитель Западной и Северной Европы высоко ценит новизну, самостоятельность, возможность хорошо проводить время. В странах же Центральной и Восточной Европы, в том числе и России, эти ценности выражены слабее. Зато в этих странах очень дорожат безопасностью.
В России безопасность вообще оказывается важнее прочих ценностей: нам больше, чем другим европейцам, свойственна осторожность (или даже страх), мы хотим, чтобы нас защищали. В целом эти выводы совпадают с нашими представлениями о согражданах как о людях в основном «зажатых», тревожных, рассчитывающих на опеку властей, ценящих порядок выше свободы. Не случайно политический лозунг «стабильности» так популярен в нашем обществе. Эту особенность учитывают, кстати, и создатели рекламы: аргументом в пользу высокого качества продукта в России чаще служит его «традиционность» и «проверенность временем», а на Западе чаще используют идеи новизны и развития.
Россияне утверждают себя
Вторая ценностная ось «Забота – Самоутверждение» дает представление о важности для нас общего блага в сравнении с личными достижениями. Населению России свойственны почти максимальная в Европе ориентация на Самоутверждение (достижения, социальное признание, власть) и очень низкая значимость Заботы (внимания к другим, альтруизма, толерантности). Так что «соборность», «коллективизм» и «общинное сознание» присутствуют скорее в воображении сторонников «особого пути» развития России, нежели в реальном сознании россиян.
Такое соотношение ценностей Заботы и Самоутверждения во многом объясняется тем, что после слома советской системы государство переложило свои социальные обязательства на граждан, забота об общественных интересах потеряла идеологическую поддержку, а личная выгода перешла из категории осуждаемых в число одобряемых ценностей.
Смену общественного строя пережила не только Россия, поэтому в том, что касается Самоутверждения, она мало отличается от Словакии, Латвии и Украины). В экономически благополучных демократических странах ценности Заботы выражены, напротив, намного сильнее, чем у нас. К примеру, в России ставят богатство выше свободы 16% населения, а в большинстве других стран таких не более 6%; тех, для кого власть важнее равенства, у нас 22%, а во Франции – 7%; для 28% россиян важнее быть успешными, чем помогать окружающим, хотя в cоседней Украине таких 18%.
Весьма умеренное желание думать об интересах других при явном стремлении к личному успеху и обогащению означают, что в нашем обществе не очень уютно жить. Мы часто думаем, что добиться желаемого можно лишь в жесткой конкуренции, когда выигрыш одних непременно означает проигрыш других. Между тем характерный для нас индивидуализм может быть и неконкурентным, то есть не обязательно предполагает соперничество. Такие ценности, как самостоятельность (самому принимать решения, подходить ко всему творчески) и гедонизм (хорошо проводить время, баловать себя), позволяют самоутверждаться не в ущерб другим. К сожалению, именно эти ценности выражены у нас слабее, чем у большинства других европейцев.
Свои среди чужих
Но вот что интересно: в России помимо тех 80% населения, чьи ценности определяют портрет среднего россиянина, есть еще 20% с иными ценностными приоритетами. Это меньшинство гораздо сильнее остальных россиян ценит Заботу (а не Самоутверждение) и Открытость изменениям (а не Сохранение). Это, как правило, более молодые и образованные люди, живущие в крупных городах и имеющие более высокий доход. Часто они чувствуют себя в «ценностном одиночестве», но, как мы видим, на самом деле их немало – каждый пятый! Правда, во Франции, Швейцарии, Дании и Швеции к этой же группе относятся 60–70% населения, а люди, относящиеся к нашему ценностному большинству (80%), в этих странах составляют примерно треть. Тем не менее у нас есть основания для оптимизма: каждый из нас может найти тех, кто разделяет его ценности.
* S. Schwartz «Value orientations: Measurement, antecedents and consequences across nations».
In: «Measuring attitudes cross-nationally: Lessons from the European Social Survey». Sage, 2007.
Участники исследования оценивали по шестибалльной шкале, насколько похож на них описанный социологами человек**. Например, такой: «Он(а) убежден(а), что люди должны делать то, что им говорят. Он(а) считает, что люди должны всегда следовать правилам, даже если никто за этим не следит». С помощью подобных портретов воображаемых людей социологи определяли важность для участника опроса каждой из десяти базовых ценностей, образующих четыре ценностные категории.
- Открытость изменениям (сюда входят такие ценности, как самостоятельность, риск и новизна, гедонизм).
- Сохранение (безопасность, порядок и правила, традиции).
- Забота (благожелательность и универсализм, который подразумевает ценности равенства, толерантности, защиты природной среды).
- Самоутверждение (достижения, власть и богатство).
Эти категории, соединяясь попарно, задают ценностную систему координат с двумя осями: «Открытость изменениям – Сохранение» и «Забота – Самоутверждение». Высокая значимость для населения страны ценностей одного полюса (например, Сохранения) означает низкую значимость ценностей другого (Открытости изменениям) и наоборот.
Положение страны в ценностной системе координат говорит о том, насколько для ее «среднего» жителя важны ценности той или иной категории. Чем выше расположена страна на рисунке, тем важнее ценности Самоутверждения, чем правее – тем важнее ценности Сохранения.
