Нам хочется вернуться в детство
Нередко наши обвинения вызваны тем, что мы продолжаем чувствовать себя детьми. Мы требуем от родителей внимания, считая их ответственными за свои неудачи.
Позволить себе упрекать их
Незалеченные душевные раны порождают печаль, фрустрацию, чувство унижения. Поняв, в чем именно мы упрекаем родителей, можно начать жить иначе.
Перестать идеализировать родителей, воспринимать их как обычных людей с их достоинствами и недостатками – это помогает нам взрослеть и лучше относиться к самим себе.
Екатерина Михайлова – психотерапевт, профессор МГППУ, автор более 70 научных и популярных публикаций, нескольких книг, ведущая авторской рубрики в нашем журнале.
Psychologies: «Принять своих родителей» – что это означает?
Екатерина Михайлова: В общих чертах, принять родителей – значит вникнуть в обстоятельства их жизни, особенности их воспитания и отношений между собой, детали работы, их успехи и неуспехи вне семейного круга – во все то, что составляет жизнь человека. Это не так просто: ведь для нас родители – в первую очередь мама и папа. Принять – значит повернуться к ним лицом, увидеть их в самых разных ролях, а не только в родительской. Только открыв в них личность с интересами, запросами, чаяниями, не связанными с нашей жизнью, мы сможем принять какие-то их черты, даже те, что нас не устраивают или сердят.
То есть принять – значит перестать хотеть, чтобы они были другими?
Е. М.: Абсолютно верно. Это значит принимать их такими, какие они есть. Отказ от идеального образа родителя – такого, которого мы бы хотели иметь, – позволяет нам примириться с его реальным образом. Но этот процесс не всегда связан с воссоединением: иногда бывает так, что человек может принять своих родителей, лишь если видится с ними крайне редко или после их смерти, то есть тогда, когда они уже никак не смогут ему больше «навредить».
Существует ли какой-то определенный период в жизни, когда мы более всего готовы изменить свое отношение к ним?
Е. М.: Таких периодов может быть много, потому что на протяжении жизни не раз меняемся и мы, и наши родители. Это невозможно сделать лишь в раннем детстве: ребенку нет дела до тех сторон жизни мамы или папы, которые не имеют к нему прямого отношения, они ему просто неинтересны. Большинство из нас лояльнее начинают относиться к своим родителям после того, как сами сталкиваются с жизненными трудностями. И тогда может прийти понимание: «Вот что чувствовала мама, когда советовала мне это». Но так бывает не всегда. Нередко у взрослых детей по отношению к своим еще более взрослым родителям возникает чувство раздражения, когда те ведут хозяйство по-своему – едут, к примеру, на далекий оптовый рынок, чтобы купить килограмм яблок на три рубля дешевле, чем в магазине рядом. Дети видят в таком поведении упрек в том, что они недостаточно заботятся о родителях, и считают его несправедливым. «Для них главное, чтобы я почувствовал себя виноватым!» – нередко говорят они. Хотя, если вдуматься, такое поведение старших скорее всего просто привычка, продиктованная воспитанием и временем. Важно задать себе вопрос: почему я так сержусь? Потому ли, что мне жалко маму, которая мотается через весь город, или потому что чувствую, что действительно не уделяю ей достаточно внимания? Многие из нас упрекают родителей в том, что они не такие, какими мы хотели бы их видеть, и упорно пытаются их изменить, урезонить, пристыдить или «расквитаться» с ними. Но мы всегда требуем от своих родителей больше, чем они могут нам дать: больше любви, больше защиты, больше ума, больше оригинальности…
Почему мы начинаем их обвинять?
Е. М.: Период обвинений – нередко первый этап на пути к принятию. В это время мы думаем прежде всего о нанесенных нам обидах. Хотя некоторые люди словно не чувствуют обиды, они к ней привыкли, потому что в детстве со стороны взрослых видели лишь жестокое обращение. Кому-то трудно проявить эти чувства, потому что ему с малых лет внушили почтительное отношение к родителям. Кому-то папа и мама изо всех сил старались подарить счастливое детство, и теперь было бы неприлично их в чем-либо упрекать. Но, когда мы обижаемся на родителей, мы ведем с ними внутренние диалоги, и это означает, что дело не так уж плохо: нас любили и во многом принимали, а обманутые ожидания, несправедливые наказания, неподаренные подарки – все то, что до сих пор ранит нас, – были всего лишь исключением.
Стоит ли высказывать упреки родителям?
Е. М.: Ощущая потребность сказать родителям о своих обидах, стоит спросить себя: зачем я хочу это сделать? Надеюсь, что меня лучше поймут; хочу, чтобы они почувствовали себя виноватыми или ощутили такую же боль, как я… Ответить себе нужно честно: улучшит ли этот разговор наши отношения? И тогда принимать решение. Иногда вместо того, чтобы изливать свой гнев на родителей, лучше выплеснуть чувства на бумагу или рассказать о них психологу.
Но очень часто мы хотим всего лишь внимания и свои упреки обращаем к любящей стороне родителей, надеясь, что они услышат и пожалеют нас! Мы обижаемся на них во многом потому, что отказываемся признать в них обыкновенных людей и верим, что они могут быть необыкновенными (и именно поэтому не должны так себя вести, так говорить с нами, чего-то от нас требовать…). Принимая их, мы отказываемся от идеала. Это чувство похоже на то, что мы ощущаем, когда впервые понимаем, что Деда Мороза не существует, что в другом человеке (нашем партнере, ребенке, маме или отце) есть черты, которые нам чужды. Когда же мы не стремимся больше перевоспитать своих отца и мать, мы взрослеем.
И таким образом словно отделяемся от них?
Е. М.: В молодости мы делаем многое для того, чтобы не походить на маму или папу (особенно на родителя своего пола). Осознание того, что я не только «яблочко от яблоньки», а самостоятельное дерево, пусть и того же сада, часто приходит к нам, когда мы понимаем, насколько похожи на своих родителей… И, когда мы можем про это думать без неприязни, раздражения, но при этом и без гордости, понять, что при всей похожести и мы, и они – самостоятельные, отдельные личности, этот момент и означает, что мы готовы их принять. Но это становится возможным лишь тогда, когда мы действуем сознательно, а не просто стараемся поддержать искусственный мир. За периодом обвинений следует этап переоценки, во время которого мы осознаем хорошее и плохое, учитываем нюансы, замечаем смягчающие обстоятельства. Иногда эти процессы накладываются друг на друга: мы обвиняем и прощаем, а потом снова обвиняем. Наша память постепенно «наводит порядок» в нашем прошлом: она смягчает болезненные воспоминания, оттеняя самые светлые. Эта незаметная работа (которую мы проделываем отчасти осознанно, отчасти нет) напрямую связана с нашей способностью перестраиваться.
Помогает ли расстояние пересмотреть наши отношения с родителями?
Е. М.: Переехав в другой город, в другую страну, человек может неожиданно обнаружить, что скучает по ворчанию отца, с которым прежде постоянно ссорился… Наши чувства и отношение к близким людям очень давно живут в нашей душе, и мы можем воспринимать их как что-то неизменное, монолитное, не уделяя им особого внимания. Поэтому расстояние помогает глубже понять их. Впрочем, для этого совсем не обязательно уезжать.
Как узнать, что мы приняли своих родителей?
Е. М.: Часто мы понимаем это задним числом: в один прекрасный день чувствуем, что нам стало легче, мы больше не раздражаемся, ощущаем себя раскрепощенными и уверенными в себе. Страдание уходит, и мы думаем о родителях с нежностью.
Дочь и мать, отец и сын
Мальчикам тяжелее принять своих отцов, нежели девочкам – матерей. «Когда девушка говорит, что у нее будет все не так, как у ее матери, то это решение наполовину состоит из желания быть другой матерью, нежели ее собственная, – рассказывает Екатерина Михайлова. – Мальчики же, как правило, „соревнуются“ с папой не на домашнем полигоне, а во внешнем мире. Но их соперничество может стать и поводом для объединения. Мальчикам сложнее разговаривать с отцами, зато им легче многое делать вместе. Разговор отца и сына за рыбалкой, игрой в футбол, ремонтом машины или компьютера может состоять из междометий, но зато они в этот момент ощущают полное единение и взаимопонимание». От того, как складывается общение между родителями и детьми, зависит и количество упреков. Как правило, отцы и сыновья реже говорят друг другу о своих чувствах, а матери и дочери делают это чаще. Соответственно, у девочек больше поводов задуматься и сформулировать свои обиды, и они чаще упрекают матерей. Но умение высказать эти упреки и обсуждение отношений способны улучшить взаимопонимание между ними.
М. Щ.
Есть вопрос?
Институт групповой и семейной психологии и психотерапииТел.: (495) 917-8291, www.igisp.ru
