Не строгости ради
Екатерина: Выдам тайну: мама у нас ужасно строгая. В детстве ей достаточно было лишь посмотреть на Егора или на меня, чтобы мы впали в ступор – абсолютный и благоговейный.
Наталья: У меня был очень грозный взгляд!
Екатерина: Мама могла дать и шлепка хорошего, но это не было правилом.
Наталья: Однажды я наказала 5-летнюю Катю за то, что она столкнула мальчика в бассейн нашего пансионата в Пицунде. Его папа кричал, что моя дочь плохо воспитанна. В общем, я закрыла Катю в номере на седьмом этаже. А в пансионате каждый вечер был праздник – танцевали, играли, встречались… И получилось, что, наказав Катю, я наказала себя. Она стояла на балконе, а мне жалко было ее безмерно, и весь вечер я ходила внизу и смотрела: как она там…
Екатерина: И все же сейчас я думаю, что детей надо воспитывать в строгости, если, конечно, в семье есть любовь. В нашей семье она была. В том, что мама нас любит, мы никогда не сомневались… Мама очень много работала, но она занималась нашими уроками, готовила и убирала, спала по пять часов, чтобы мы были чудесными толстыми детьми.
Витамин любви
Екатерина: Когда я была маленькой, мама рисовала мне картонных кукол дивной красоты. А потом их вырезала. Я любила подсесть к ней, когда у нас были гости. И мама, ведя светские беседы, рисовала для меня: кукол, туфельки для них, платья, кроватки...
Наталья: Егору, в отличие от Кати, рисовать не приходилось. Он сам часто и подолгу рисовал и мастерил. Как-то на даче провел в шкаф свет, из консервной банки сделал копию старой люстры и покрасил ее бронзовой краской. Получилось так красиво, что его друг эту люстру у него выпросил. Егор все умел делать сам. До сих пор берегу подаренные им разделочные кухонные доски с выжженными надписями «Маме». Мои дети были удивительно заботливы. Когда я отправилась в роддом перед рождением Катеньки, Егор мне собрал сумку. Положил туда сахар, конфеты и даже ножичек швейцарский, когда-то ему подаренный. Катя заботилась по-своему: когда у меня болела спина, садилась на меня верхом и своими маленькими, но очень сильными ручками разминала мне спину. Катя часто приносила в кармашке что-нибудь вкусное: липкое, растаявшее, скомканное. Гордо доставала: «Мамочка, это тебе!»
Екатерина: В детстве я любила маму надрывной любовью Достоевского. Очень тяжело ее отпускала. Рыдала: мне казалось, что отрывают какую-то часть меня. У нас всегда были нежные отношения, я очень долго приходила к маме с утра в постельку – понежиться.
«МЫ БЫЛИ НОРМАЛЬНЫЕ, СЧАСТЛИВЫЕ ДЕТИ – НАГЛЫЕ, ШАЛЯЩИЕ, ДЕЛАЮЩИЕ ГЛУПОСТИ... ЭТО ДЕТСКОЕ ОЩУЩЕНИЕ Я БЕРЕГУ И СЕЙЧАС».
Наталья: Егор однажды сказал: «Мамочка, иногда хочется что-нибудь этакое выкинуть. Но как подумаю, что ты сидишь на кухне одинокая, расстроенная, – пропадает всякое желание». Он был увлечен своей жизнью, ребячьими интересами, но каждый раз, когда я надолго уезжала, у него поднималась температура. Я очень переживала. Наша няня говорила: «Это у него на нервной почве! Вот уедешь – никакой температуры не будет!»
Егор: Наша с Катей любовь была, конечно же, ответом на мамину. Этот главный витамин – витамин любви – мы получали от нее постоянно. Мама до сих пор переживает, когда я выхожу на улицу без шапки. Как-то на меня наехали настоящие бандиты – явились с оружием разбираться. Надо было ехать с ними на «стрелку». А перед этим я зашел к маме поесть, и, когда уходил, она мне крикнула с балкона: «Егор, шапку надень!» И я тогда подумал: «Вот интересно, будет ли у меня через полчаса на что шапку надевать…»
Екатерина: И ты маме даже не намекнул, куда идешь?
Егор: Конечно, я ей ничего не сказал: она бы меня просто не пустила. И как бы я объяснял тогда бандитам: «Извините, я не приехал на «стрелку» потому, что меня мама не пустила!» Но мама нас вовсе не опекала: мы часто с Катей одни оставались, а мама уезжала на съемки.
А если семья неполная?
Неполная семья вовсе не означает неполноценное детство. Проблема не в том, что ребенок остается без одного из родителей, важно, в каком возрасте происходит расставание или появляется новый супруг. Есть два критических периода: 4-5 и 11-12 лет. Именно в это время «поломка» взаимоотношений со взрослым особенно чувствительна для ребенка. Если перемены в семье все же произошли в «опасную» возрастную пору, постарайтесь по крайней мере, чтобы ваши отношения с ребенком были как можно более доверительными. Сделайте все, чтобы он мог откровенно высказывать свои чувства.
Маргарита Жамкочьян, психолог
Правила расставания
Егор: Семья, конечно же, строится на любви. Но слишком сильная любовь не делает детей счастливыми. Любовь должна быть разумной, в меру строгой, у нее должна быть цель – научить ребенка самостоятельно жить. Надо вовремя расставаться с детьми и самим постепенно от них отдаляться. В том, чтобы вовремя отпустить детей, по-моему, и заключается родительская мудрость. Нам в этом смысле повезло – все было сделано правильно. Мы достаточно быстро стали самостоятельными. Я, например, с 17 лет проводил много времени вне дома. После армии стал жить отдельно. Потом уехал учиться в Англию. Там мне удалось оторваться от фамильной зависимости: я учился наравне с другими, и мой диплом – это плод моих трудов.
Екатерина: Я тоже рано стала самостоятельной. Два года училась в интернате, где оставалась на полную неделю. А поступив в институт, стала жить своей, вполне автономной жизнью.
Егор: Мы вовремя сами начали отвечать за свои поступки. У меня это произошло, наверное, перед окончанием школы. С тех пор я прислушиваюсь к мнению родителей, но решение всегда принимаю сам.
Наталья: Хорошо помню: Егору было лет 17, и я стала за что-то его отчитывать. А он вдруг ответил: «Мама, теперь я взрослый, и ты не можешь мне приказывать – только советовать». И я ответила: «Что ж, это твоя жизнь. Раз ты уже взрослый, значит, ты сам за нее в ответе!»
Егор: Важно позволить ребенку принимать решения и отвечать за них. Это не значит, что мы сжигаем мосты: вот котомка в дорогу – и живи своей жизнью. Речь идет о мере влияния на решения детей.
Екатерина: К счастью, родители на нас никогда не давили. Когда я решила поступать на актерский, мама не одобрила этот выбор: лицо нестандартное – не русское, не восточное. И ситуация в кино в тот момент была аховая. Тем не менее мама приняла мое решение... Позже, во ВГИКе, я поняла, что хочу стать режиссером. Мама подумала, что у меня не совсем в порядке с головой: захотела вторую профессию, не реализовав себя в первой. Но я поступила на Высшие режиссерские курсы и теперь занимаюсь тем, что мне интересно. Что бы там ни было, человек должен пройти свой путь, совершить свои ошибки. И нам эту возможность родители предоставили.
Ощущение счастья
Екатерина: Семья была непростая: у нас с Егором разные отцы, а меня вообще воспитывал третий мамин муж Эльдор Уразбаев. Но отношения были замечательными, и наше детство счастливым – со своими страхами, радостями и слезами. Разумеется, проблемы тоже были, но ни одна не переросла в катастрофу. Мы были нормальные, счастливые дети – наглые, шалящие, делающие глупости… Это детское ощущение я берегу и сейчас.
Наталья: У нас была насыщенная жизнь. Катин папа – Коля Двигубский – очень много уделял внимания Егору: читал, рассказывал о Средних веках так, словно участвовал во всех походах рыцарей Круглого стола. Он водил Егора на выставки, в музеи. Летом мы уезжали в Пицунду, зимой – в дом творчества «Болшево». Обязательно в майские дни ходили в зоопарк. Вместе ездили в гости. Катя и Егор не чувствовали, что у них неполная семья. Егор говорил: «Какой я богатый! У меня три бабушки, три дедушки, два папы и мама!» Они знали, что рядом люди, которые их любят.
Сила разума
Екатерина: Нельзя предвидеть жизнь заранее. Разве что может помочь родительский разум…
Наталья: Не знаю – так ли это? У Егора были проблемы в школе, но он их решал сам. С самого детства у него был внутренний стержень.
Егор: Как его сберечь, не сломать эту основу личности ребенка – думаю, это и есть главная проблема воспитания.
Наталья: Сколько я знаю случаев, когда родители прессовали своих детей, – ничего хорошего из этого не получалось. Выросшие «под прессом», они становились скованными, зажатыми людьми. И, как правило, отдалялись от родителей. И сами не были счастливы. Нельзя навязывать свою волю. Нужно объяснять любя. Я и старалась это делать. А может, мне просто повезло, что у меня дети такие разумные…
Сводные братья и сестры
Будьте с ними честными. Не убеждайте себя в том, что вы любите их одинаково. Не заставляйте их любить вас и друг друга. Освободите детей от такой необходимости, и они будут свободны, чтобы полюбить. Родители часто совершают ошибку, стараясь уравнять в правах детей – своих и приемных. Вместо того чтобы подчеркивать иллюзорное равенство, подчеркните различия и достоинства каждого. Чем больше дети будут знать о том, чем они отличаются, тем лучше будут их взаимоотношения.
Маргарита Жамкочьян, психолог
