«Кубок большого члена (вместо «шлема»)», «подмосковный климакс («Климовск»)», «Государственная автоинфекция («автоинспекция)», «разродиться с кредиторами (расплатиться)», «разрыв между доходами богатых и бедных мы будем сохранять («сокращать»)»… Дикторы, комментаторы, политики всех рангов время от времени попадают в плен собственных ошибок. Иногда эти оговорки становятся частью репутации, как в случае экс-президента США Джорджа Буша, чьи неудачные выражения удостоились специального термина «бушизмы».
В век массовых коммуникаций каждое двусмысленное действие или неудачно сказанное слово немедленно попадает в интернет, оседает в соцсетях, кочует из блога в блог, постепенно обрастая множеством комментариев и иногда превращаясь в мем, который цитируют и повторяют немыслимое количество раз. В чем причина такого упоения ошибками? «Когда человек оговаривается, в нем проглядывает его реальное «Я», – объясняет психоаналитик Светлана Федорова. – Сходство звучания некоторых слов «обманывает» наши психологические защиты, и бессознательное прорывается наружу в виде оговорок, которые могут выдать наши желания, открыть обман. Нас завораживают ошибки известных людей, поскольку разрыв между их реальным и воображаемым образом сокращается, нам нравится, когда говорящий разоблачает себя, показывает, что он такой же, как и все, у него тоже есть сексуальные желания, скрытая агрессия, детские страхи и мечты. Нас забавляет не только оплошность, но и реакция того, кто ее совершил: в это мгновенье он чувствует себя голым в толпе. Смеясь над кем-то известным, мы чувствуем власть над ним, поскольку меняемся ролями: низвергаем его с пьедестала и возвеличиваем себя». Безусловно, наши неожиданные слова и поступки несут в себе некую истину, причем главные адресаты этих посланий – мы сами. Эти оплошности вписаны в нашу личную историю, они появляются в определенном контексте и вследствие только нам присущих ассоциаций и мыслей. Вот почему не стоит поддаваться искушению интерпретировать оговорки и сны других людей. Гораздо интереснее услышать от них самих, как они распутывают эти таинственные хитросплетения.
Кристоф Андре, психотерапевт «Мой детский сон»
«Мне снилась огромная темная комната, с очень высоким потолком и балконом по периметру. Стены были черные, а посреди комнаты стояли бетонные умывальники. (Теперь я бы, конечно, сказал, что это туалет в школе или детском лагере.) Я лежу в одном из этих умывальников и вроде сплю. По-моему, я голый. Но даже если это не так, мне холодно. Наверху по балкону ходят женщины. Они чем-то заняты, оживленно беседуют друг с другом. Очевидно, что они меня видят, но никто из них мной не интересуется... Вот, в общем-то, и весь сон. Я ничего не боюсь, чувствую себя нормально, мне не грустно. Просто я понимаю, что теперь мне придется самому выпутываться, как-то выбираться из этого места, которое вдруг начинает казаться мне тюрьмой. Важно, что этот сон, который приснился мне в шесть или семь лет, до сих пор сохраняется неизменным в моей памяти. Но я так и не разобрался, что бы он мог значить или о чем он хотел мне сообщить. Главное, что мне совершенно не хочется этого знать. Может быть, я боюсь. А может быть, потому что мне этого просто не нужно. Я подозреваю, что он говорит о моих отношениях с матерью или с другими женщинами, но я уже достаточно проработал эту тему и не испытываю потребности идти дальше. Я предпочитаю нести в себе тайну скрытого смысла этого сна, если там вообще есть смысл…»
Серж Лютанс, парфюмер «Суть творчества»
«Мне было всего две недели, когда мать отдала меня на воспитание в другую семью: тогда, в 1942 году, французский закон осуждал адюльтер, а мой отец не был ее мужем. Она смогла забрать меня лишь после войны. А я мечтал, придумывал себе ее образ – чтобы выжить. Однажды, когда мне уже было лет семь, мать, разбирая шкаф, достала старое платье – вечернее, черное, когда-то очень красивое. И вид этих лохмотьев вдруг поразил мое сердце. Это был шок, озарение: я никогда не видел мать в этом черном платье. Но с пронзительной ясностью знал: его она носила все мое детство, других у нее не было. Реальность внезапно зачеркнула мои детские фантазии: я увидел отверженную, несчастную женщину, хотя всю жизнь воображал ее светлой, прекрасной. Это было невыносимо: найдя ее снимки той поры, я в ярости их порвал... Все это я осознал лишь много позже, пытаясь осмыслить свои отношения с черным цветом. Осознание неосознанного – для меня это и есть суть творчества. Бессознательное – это то, что существует во мне и что я должен для себя открыть. Это зеркало, в котором нужно разглядеть свои черты, восстановить смыслы своей жизни. Именно оно определяет наши вкусы, образ мыслей и тот выбор, который мы совершаем. Оно требует, чтобы мы услышали его, прекратили прятаться от самих себя. Иначе оно проявится само – в нелепых поступках, болезни или депрессии. Иначе оно нас уничтожит – по крайней мере как личность, способную творить. Бессознательное заставляет выразить себя – свое несогласие, гнев, желание, страх – как угодно, в самых крайних формах. В этом и есть наша свобода: творец всегда освобождается от чего-то. Ведь мы создаем не только «для», но всегда и «против». Без этого я бы не создал ни одного из своих ароматов».
Татьяна Устинова, писательница «То, что мною управляет»
«Каждый раз, когда я сажусь писать, я, как честный автор (да еще и детективных романов), готовлю план, где намечено, что будет происходить с героями на следующих ста страницах. И еще ни разу мне не удалось написать роман в соответствии с планом. Что-то управляет мною, то, что я не могу контролировать. Вот, например, недавно я неожиданно для самой себя создала героя, который уже второй роман живет со мной. Хотя я никогда не писала сквозных персонажей – мне с ними скучно. Но этот вдруг пошел в гости к героине, которая по моему плану совсем ему не предназначалась. А подобрать двух более неподходящих друг другу людей просто невозможно! Но когда он вышел от нее, стало понятно, что все, что я запланировала для него, никуда не годится. Он уже никуда не денется из ее жизни, из ее дома и из ее головы. И это не мое решение. Это не я его приняла. Наоборот, теперь я с ними мыкаюсь, потому что они действительно не подходят друг другу, но они никак не могут расстаться. Совершенно меня замучили! Так и работаю. Сначала пишу план. А потом пишу поперек. Вообще, мне кажется, что все наши истинные желания и страхи – бессознательные. Гениальный Достоевский пытался раскопать, какие в нас бушуют темные силы, какие там скачут «бесы». Бесы бессознательного могут, спровоцированные неизвестно чем, выпрыгнуть наружу в любой момент из любого из нас. И тогда весь этот мир, такой уютный и прекрасный, в котором мы существуем, окажется картонным и упадет нам на голову. И мы окажемся под обломками, голые и несчастные. Так обязательно бывает хотя бы один раз в жизни каждого. Мне кажется, нельзя отвергать то, что мы не можем себе объяснить».
Подготовила Елизавета Замыслова
