alt

В выборе «тревожной» специальности – хирурга, воспитателя несовершеннолетних правонарушителей или репортера, работающего в горячих точках, конечно, может быть элемент случайности. Но невозможно случайно сохранить верность такой профессии. Наших собеседников объединяют вера в собственные силы и уважение к другому человеку, кем бы он ни был – хулиганом-девятиклассником или очевидцем теракта, заключенным или пациентом на грани жизни и смерти. Их профессии рождают в нас тревогу и недоумение: как может человек ежедневно прикасаться к мертвым телам, общаться с преступниками или писать репортажи под обстрелом, и при этом сохранять душевное равновесие? Как справиться со своими эмоциями? Шестеро мужчин и женщин поделились с нами своим уникальным опытом.

1/5
Лучше всего я чувствую себя в режиме дежурства. Адреналина много: все происходит быстро, здесь надо мгновенно принимать решения – и действовать. В результате, конечно, бывает и усталость, и нервное истощение: в операционную иногда входишь в 8 вечера, а выходишь в 8 утра. Но это все естественно и предсказуемо – такая уж у нас экстремальная профессия. Самый же сильный для меня стресс – это послеоперационный период: ты уже сделал все что мог и теперь ждешь, выздоровеет больной или нет... Со временем, конечно, вырабатывается определенная психологическая защита: ведь если все принимать непосредственно к сердцу, то просто не сможешь работать. И все же до конца отгородиться от чужих бед не удается никогда. Сегодня мало кто догадывается, что один из самых сложных – и неприятных! – элементов работы врача к медицине относится лишь косвенно: речь о всевозможных бумажно-юридических проблемах. Простейший пример: если к нам поступает иногородний пациент, требуется целый ворох документов, чтобы решить, что с ним делать. Все это по-настоящему выбивает из колеи, не оставляет времени пообщаться с больными. А ведь без этого практически невозможно почувствовать, что ты полноценно выполняешь свой долг.