В стеклянной витрине за ее спиной выстроились десятки лягушек – фарфоровых, стеклянных, из папье-маше, дерева и кости. 42-летняя Лилия из каждой поездки привозит фигурку бесхвостой амфибии. «Наверное, это увлечение появилось из-за неутоленной юношеской жажды странствий, – размышляет она. – Лягушки-путешественницы для меня – это символ свободы передвижения по миру». «Попадая в коллекцию, предметы перестают быть просто материальными объектами и становятся частью жизненного опыта коллекционера, – объясняет психотерапевт Александр Бадхен. – Например, Лилия благодаря им помнит не только места, где бывала, но и чувства, которые переживала в те моменты». Поэтому каждый предмет для нее – безусловная ценность, хотя сама коллекция вряд ли имеет коммерческую стоимость. Вспомним, как ребенок приносит домой диковинные палки из соседнего с дачным участком леса и ни за что не хочет с ними расставаться. Для него они – своеобразный тотем, подобный тому, чем являются для коллекционера сокровища из его домашнего собрания. Благодаря этим «символическим объектам» можно в любой момент прикоснуться к самому яркому, самому значимому для нас, самому волнующему воспоминанию. «Сам факт, что они рядом, делает жизнь более упорядоченной, понятной и потому более спокойной и безопасной», – продолжает Александр Бадхен. Потребность «опираться на объект» есть у каждого из нас, во всяком случае, в этом убеждены психоаналитики*. Наши повседневные занятия и обязанности бывают весьма далеки от наших истинных пристрастий, вкусов и предпочтений, а предметы коллекции словно возвращают нас к себе. Так, благодаря виниловым пластинкам Вадим погружается в мир любимой музыки; фарфоровые балерины из домашней коллекции возвращают Татьяне полет детской мечты, а кофейные чашечки помогают Инге лучше чувствовать настроение друзей. Иногда предметы имеют второстепенное значение, более важен сам процесс их поиска. «Я собрал коллекцию разных предметов символики 50–60-х годов, – рассказывает 57-летний Сергей, – но мог бы собирать что угодно – хоть крышки от графинов. Меня увлекает сама атмосфера: ряды рынка, где продают всякую всячину, радость нежданной находки, приятная компания таких же, как я, любителей уходящей натуры...» Увлечение дарит этим мечтателям подлинную радость, их тихая страсть приносит умиротворение.
* З. Фрейд «Знаменитые случаи из практики» (Когито-Центр, 2007).
Татьяна, 22 года, PR-менеджер, коллекционирует статуэтки и изображения балерин «Такой я мечтала стать в детстве»
«Желание коллекционировать, наверное, передалась мне по наследству – от мамы и бабушки. Мама собирала фигурки ангелов, бабушка – ракушки… Моя история началась семь лет назад, когда я увидела в журнале невероятно красивую старую фотографию балерины. А потом в одном из магазинов обратила внимание на статуэтку танцовщицы. С нее и началась моя коллекция. У каждой из моих балерин свой характер: они серьезные, сосредоточенные или забавные, трогательные, в необычных нарядах. Моя любимица – та хрупкая балерина, которую мама привезла мне из Афин. Она кажется мне мечтательницей, такой же, как и я. Пуанты, воздушные пачки, изящные позы – они очаровывают меня, пожалуй, даже больше, чем сам танец. Каждая балерина женственна и грациозна – именно такой в детстве я мечтала стать. Было бы грустно лишиться коллекции, она стала частью моего внутреннего мира. После работы я прихожу домой уставшая, а балерины, грациозные и сказочные, ждут меня. Они меня просто завораживают».
Вадим, 48 лет, предприниматель, коллекционирует виниловые пластинки «Слушая пластинки, я думаю о своей жизни»
«Виниловые пластинки в моей юности были чем-то недосягаемым. Некоторые, редкие, стоили ползарплаты моих родителей! Мы с друзьями с завистью смотрели на тех счастливчиков, у кого дома был рижский проигрыватель. Потом о пластинках все забыли, а спустя 20 лет выяснилось, что самая многогранная полифония, самый теплый звук передается только на виниле! Я понял, что хочу слушать любимые мелодии только так. Каждая из пластинок моей коллекции – настоящее произведение искусства, ведь их записывали потрясающие музыканты, настоящие легенды, а обложки оформляли знаменитые художники. Сегодня я отыскиваю в интернете новые подробности их создания и вспоминаю, что же происходило в моей собственной жизни в те годы. Но над своей коллекцией не дрожу и с радостью дарю свои пластинки друзьям. Мы настолько любим музыку, что чувствуем себя абсолютно счастливыми, когда делимся ею с другими! Конечно, есть особенно дорогие мне экспонаты. Например, альбом сестер Бэрри 1953 года – друг специально заказал его для меня в Америке, зная, что когда-то мы слушали эту группу вместе с моим отцом, которого уже нет и по которому я очень скучаю. Скрип старой заезженной пластинки напоминает мне о том времени. А сегодня моя 10-летняя дочь слушает эту музыку со мной! И кажется, она ей очень нравится».
Инга, 50 лет, коммерческий директор, коллекционирует кофейные чашки «Они создают и отражают настроение»
«В нашей семье всегда красиво сервировали стол, часто зажигали свечи и ставили лучшую посуду. Поэтому к фарфору я привыкла относиться как к детали быта, от которой зависит настроение в доме. Моя коллекция началась со старинной кофейной чашечки, буквально на полглотка, которую я купила на блошином рынке в Бонне. Позже в каждой поездке я стала наведываться на антикварные развалы и рыскать, как заправский коллекционер. Я заметила: когда у меня приподнятое настроение, мне чаще попадаются чашечки в желто-оранжевых солнечных тонах, расписанные цветами. А однажды, когда мне было одиноко и печально, я купила «нордическую» чашку – сероголубой цвет, очень строгая форма, никаких излишеств декора. Предметов накопилось так много, что пришлось заказать для них специальную витрину. Пока я не готова расставаться с ними, то есть дарить, менять или продавать. Особая радость от моей коллекции в том, что она не стала музейной экспозицией: когда в мой дом приходят друзья и я сервирую чайно-кофейный стол, каждый выбирает себе коллекционную чашку под собственное настроение. Я замечаю, что в каждую нашу следующую встречу один и тот же человек чаще всего выбирает иную форму и расцветку. Значит, настроение изменилось».
