Под ногами шуршит опавшая листва, отпуск давно закончился, теперь каждый день работа, но я до сих пор не могу найти свою коллекцию марок и нож для чистки картошки. Уже год я живу в режиме «переезда на новое место», и, казалось бы, теперь, через три месяца после собственно переезда, подобные проблемы должны остаться позади.
Переезд можно сравнить с разводом – это не одно событие, а целая цепь задач, этапов, эмоциональных состояний и результатов. В списке самых стрессовых событий в жизни он находится тоже где-то на уровне развода – хуже только потеря близкого человека.
Все началось с настоящей эйфории – мы наконец-то нашли для себя дом, который искали три года, и продавец (приятель нашего друга) снизил цену до того уровня, который мы хоть как-то могли себе позволить. Дом был достаточно просторным для нашей семьи с пятью детьми. Он представлял собой прекрасный образец стиля ар-нуво и находился в самом центре города (ура, больше не придется развозить наших старших детей по секциям, школам и вечеринкам!). Там даже был бассейн (вроде бы с подогревом) и турецкая баня. Но эйфория быстро сменилась тревогой. Чтобы добиться столь низкой цены, надо было подписать договор немедленно, и нам пришлось рискнуть в расчете на то, что старый дом удастся продать быстро. Все, с кем мы разговаривали, качали головой и говорили, что сейчас не время для таких рисков. Друзья делились страшными историями про то, как людям не удавалось продать дом по три года.
Тревога переросла в отчаяние. В первые 5 месяцев наш дом приходили осматривать ровно два раза, и ни разу нам не сделали предложения. Наш идеальный во всех отношениях (если вас устраивает жизнь за городом) загородный дом не привлекал ни малейшего внимания покупателей, и наш риэлтор, в прошлом хороший друг, перестал замечать нас на улице. Назначенный день покупки быстро приближался, и под грузом кредитов и страховых взносов наш семейный корабль с семью пассажирами уже начинал идти ко дну, словно «Титаник». Внезапно мы стали замечать все проблемы, связанные с нашим новым жилищем, – от устаревшей электропроводки до некрашеных стен в спальнях. Даже бассейн стал казаться нам уродливой деревянной бочкой, торчащей из земли.
Отчаяние понемногу создавало напряжение в наших отношениях с мужем. Кто вообще первый предложил переезжать? Неужели мы не могли остаться на прежнем месте – теплом, комфортном, привычном, безопасном, отвечающем всем нашим требованиям? Я читала результаты исследований явления гедонистической адаптации – чем больше мы получаем, тем больше нам требуется, в итоге наша жизнь не становится лучше. Я начала спрашивать себя: получается ли у меня самой жить по тем правилам, которым я учу других?
Пришла весна и вместе с ней – надежда. Нам позвонил потенциальный покупатель, сказал, что он слышал про дом, который идеально подойдет для его новой семьи, и спросил, действительно ли еще это предложение. Все было, как мы и мечтали, – любящая пара бродила по нашему дому, взявшись за руки, они восторгались каждым уголком и мечтали о своей будущей жизни здесь.
Мы так надеялись, что кто-то полюбит наш дом, и это случилось – они его сразу полюбили. Да еще какие совпадения – у них пятеро детей, как и у нас, и у наших мужей день рождения в один и тот же день. Случилось чудо – в мгновение ока все в жизни устроилось, наладилось, и будущее вновь засияло яркими красками. Мы с мужем снова стали любящей парой – такой же, как наши покупатели.
Через несколько недель мы стали владельцами красивейшего дома, о котором мы мечтали. Мы были готовы делать ремонт, который должен был закончиться приблизительно за три месяца. Мы собирались переезжать через четыре месяца, считая, что так у нас будет запас времени на случай непредвиденных трудностей. К нашему удивлению, мы крайне недооценили количество этих самых непредвиденных сложностей. Никто даже не представлял себе, что для того, чтобы снести одну стену, придется перестраивать весь потолок или что после выноса старой мебели придется перекрашивать весь дом.
Сказать, что в нашем браке возникло напряжение, – значит ничего не сказать. За эти четыре месяца мы не раз могли развестись. Муж каждый день до дня непосредственно перед переездом уделял ремонту каждую минуту, свободную от сна или работы. Мне пришлось пойти на еще одну работу, чтобы выплатить кредит, я также занималась детьми, паковала вещи и следила за тем, как это же делают дети. Не говоря уже о том, что мне пришлось подыскивать, где разместить моего старшего, которому надо было посещать подготовительные курсы в четырех часах езды от дома.
Единственное, что нас поддерживало, – радость от того, что мы удачно нашли покупателя во времена экономического кризиса. Однако неопределенность сохранялась до самого конца. Сначала мы ждали, пока он продаст свою квартиру, затем – пока получит предварительное, а потом окончательное одобрение ипотечного кредита, – все это каждый раз не укладывалось в намеченные сроки. Единственное, что мы могли сделать, – стараться об этом не думать, игнорируя растущий перерасход средств на нашем банковском счету.
Накануне переезда нас пригласили на 50-летний юбилей того нашего приятеля, у которого мы как раз и купили дом. Там же была и бывшая жена моего мужа, с которой мы дружим. К нашему изумлению, двое «бывших» (бывший владелец дома и бывшая жена) очень сильно друг другу понравились. Сколько странностей в жизни.
Сам переезд, как это обычно бывает в таких случаях, растянулся на три дня, в течение которых мы были лишены элементарных удобств. Мне пришлось готовить обед и ужин всем грузчикам, а также нашим подросткам, которые им помогали, – при этом у меня под рукой не было ничего из того, что необходимо для готовки. В конце третьего дня мы все собрались в саду с пивом и вином. Миссия выполнена. Это было состояние полного блаженства.
Последние исследования показывают, что, получая желаемое, мы лишь ненадолго становимся более счастливыми – потому что не всегда то, что мы хотим, нам понравится. Нам очень хотелось новый дом, но жить в коробке без ручек на дверях, без освещения, с протекающим душем, при этом не закончив продажу старого дома, нам не слишком-то нравилось. Счастье сменилось умеренным недовольством, которое время от времени подскакивало до сильного раздражения.
Прошло три месяца. До магазинов рукой подать, дети могут сами ходить в школу, я наконец могу ездить на работу в Париж, и дата закрытия сделки по продаже старого дома уже назначена. Как-нибудь мы обязательно разберем все 50 или около того оставшихся коробок с вещами, и возможно – возможно – нам удастся недолго побыть в состоянии осознанности, полностью пребывая в настоящем, перед тем как двинуться вперед – к будущим испытаниям».
