Решение № 2
Решиться на конфронтацию
Если другого выхода нет, надо решаться! На что? На противостояние, на жесткий разговор. Когда молчание убивает, когда спокойный диалог невозможен – потому что другая сторона не хочет в нем участвовать или потому что привычных слов недостаточно, – надо набраться смелости и твердо заявить о своей позиции. Так говорят «нет» ребенку; восстают против друга, который нами пренебрегает; строят взрослые отношения с партнером. И все же конфронтация пугает. Ведь есть риск, что нас бросят, любовь закончится, отношения рухнут. Но избегая этого риска, мы перестаем быть настоящими, и в отношениях для нас просто не остается места.
Psychologies: Почему мы боимся открытых столкновений?
Доминик Пикар: Потому что у нас они ассоциируются с насилием или разрывом. Мы часто видим жизнь черно-белой: «все хорошо» или «все плохо». При таком подходе конфликт – это когда «все плохо», он символизирует крах, хотя на самом деле все не так просто. А мы не хотим своим несогласием, отказом, иным мнением, напоминанием о своих правах спровоцировать выяснения, кто прав, кто виноват…
Откуда берутся эти страхи?
Д. П.: Это довольно архаические страхи. Решиться на противостояние с кем-то – значит пойти на риск разрыва отношений: любовных, дружеских, профессиональных. Это противоречит нашей детской потребности в безопасности. Когда мы были маленькими, любое расставание означало для нас опасность: сиротскую тоску, ощущение собственной ничтожности, даже риск смерти. Но дело не только в этом: наше воспитание внушило нам, что любое противостояние – зло, что совместная жизнь строится только на толерантности и умении договариваться. Эти идеалы необходимы, но нужно вернуть столкновениям и конфликтам подобающее им место. В любых отношениях бывают моменты напряжения, они неизбежны и необходимы.
Значит, если постоянно избегать конфликта, это может иметь неприятные последствия? Какие именно?
Д. П.: Мы становимся ненастоящими. Возникает ложь, притворство. Я не позволяю подлинной себе жить в этих отношениях. И этим обманываю партнера. А если я живу в ненастоящих отношениях, это затрагивает и меня. Сравните: когда мы влюблены, мы же не можем отделить себя от своей любви, она становится частью нас. Чтобы сохранить эту важную, подлинную часть отношений, а значит, и себя, нужно согласиться на открытый конфликт. Да, это может окончиться разрывом, но ведь отношения существуют не для того, чтобы оставаться в них любой ценой. Очень важно понять, что мы можем изменить в себе, а что не сможем и не захотим. Есть принципиальное отличие между тем, кто как закрывает (или не закрывает) тюбик с зубной пастой, и вопросами веры, морали, убеждений. Принять то, что противоречит самому важному внутри нас – нашему твердому «Я», – невозможно. Здесь мы можем только притвориться и… перестать быть собой. Сломаться, разрушиться как личность.
Любую ли правду стоит говорить?
Д. П.: Любую правду про себя – я в этом убеждена. Если вы это действительно думаете и если это касается важных вещей. Про себя, но не про другого. Мы вступаем в открытое противостояние не для того, чтобы причинить боль другому человеку. Когда вам говорят: «Ну хорошо, давай я тебе скажу всю правду!» – обычно это угроза, и лучше от такой ситуации уходить. Начать конфронтацию – значит заявить свою позицию: высказать свое страдание другому и, возможно, обнаружить его страдание. Парадоксальным образом самая первая цель конфронтации – понять себя. И тут можно обнаружить довольно суровые вещи. Скажем, «мне больше не хочется заниматься с тобой сексом». Но может оказаться, что произнести это совершенно необходимо для отношений.
Примирение в постели?
Почему возникают семейные скандалы? «Потому что в паре в период идеализации каждый надеется получить от другого утешение, понимание, признание, которое ему давала или должна была дать мать, – объясняет психоаналитический психотерапевт Светлана Федорова. – Разочарование неизбежно: другой не соответствует тому образу, который мы на него проецировали. Партнеры приспосабливаются к этой новой, лишенной иллюзий реальности или расстаются. Некоторые никак не могут выйти из стадии взаимных упреков и превращают конфликт в образ жизни своей пары. Они ссорятся так страстно, что конфликты разрешаются через занятия сексом. Семейная сцена возвращает партнеров к первоначальной силе страсти, вносит эротику в отношения. Раз уж я не властен над тобой в жизни, я овладею тобой в постели… Но в этой схеме может быть и садомазохистская составляющая, искажение мира в процессе конфликта, когда на место любви приходит ненависть. Вырваться из пут такой связи можно, лишь принимая другого, а до того – приняв незнакомца в себе, в той части нас самих, которая нам неизвестна и чужда». К. К.
Это способ объяснить, что для нас неприемлемо, сохранить свое «Я»?
Д. П.: Конечно, но это еще и способ понять собственные границы. Например, в начале совместной жизни у нас есть идеализированное представление о паре. Потом вторгается реальность, и мы можем вдруг увидеть, что в присутствии другого нам не хватает свободы, что нам иногда хочется побыть в одиночестве. Решиться сказать об этом – значит пойти на риск: другой может не услышать нас, может отказаться это принять, может увидеть в этом признание в нелюбви. Но это также значит утвердить себя, свою индивидуальность и индивидуальность другого: «Я не такая, как ты, ты не такой, как я». В этом смысле любой конфликт – это способ расстаться с иллюзиями…
К отношениям с детьми это тоже относится?
Д. П.: Через конфликты происходит развитие отношений между родителями и детьми. Отказываясь вступать в конфликт с детьми, мы оказываем им плохую услугу. Если вспыхивает спор, это здоровый способ разрешать возникшее напряжение: он позволяет детям выйти из состояния слияния, повзрослеть. Взаимное непонимание так же нормально, как и взаимопонимание. Мы постоянно меняемся, и необязательно с одинаковой скоростью или в одном направлении. Так что иногда летят искры…
Тогда чем мы рискуем, вступая в открытый конфликт?
Д. П.: Перейти к нездоровым отношениям с позиции силы, которые не соединяют, а разделяют, разрушают, а не создают. Мы все предпочитаем неизвестным землям знакомую территорию, даже если там нам плохо. Такие отношения лучше разорвать. Разрыв – это же не провал, не катастрофа, это просто конец одной истории.
А в чем тогда выигрыш?
Д. П.: Вернуться к своему истинному «Я» и к подлинным отношениям. На протяжении всей жизни мы ищем признания, мы нуждаемся во внешнем взгляде. В отношениях с другими мы оттачиваем свою личность. Когда мы страдаем, наше отражение в этих отношениях оказывается искаженным. Противостояние позволяет вновь обрести себя. У нас появляется шанс перейти на другой, более качественный уровень в отношениях.
Где найти силы для сражения?
Д. П.: В понимании того, что отношения не означают того, что мы слиты воедино. Если мы чувствуем, что ситуация нам тягостна, это достаточная причина для конфликта. Когда нам не хватает на это сил, есть люди, чья профессиональная обязанность – нам помочь. Психотерапевты, к примеру. Но нам предстоит и самим разрешить эту проблему – освободиться от чувства вины, от психологии жертвы, которая есть по сути самоотрицание. Да, изживать собственную неудовлетворенность трудно. Но совершенно необходимо.
Артем, 29 лет, продюсер: «Собственное мнение я всегда отстаиваю»
«Я стараюсь всегда говорить то, что думаю. Если я не согласен с коллегами или начальством, я скажу об этом, попытаюсь изменить ситуацию. Ведь отмалчиваться можно сколько угодно, но это обернется против нас же самих. Могу поспорить и с клиентами. Например, я должен организовать мероприятие и точно знаю, как это сделать. Если у заказчика другое мнение, это не значит, что я откажусь от своего и не буду его отстаивать. Иногда компромисс возможен, но если я сталкиваюсь с некомпетентностью, то не пойду у нее на поводу. Я думаю, что сегодня многие слишком дорожат хорошими отношениями на работе, считают, что незачем выступать, даже если видят, что коллега не прав. А потом сетуют, что вся система порочна, хотя они сами – часть системы и могли ее изменить... Был случай, когда из-за конфликта с начальством мне пришлось уволиться. Но в результате все сложилось очень удачно: я нашел работу, о которой давно мечтал. Это был совершенно другой опыт – большая компания с серьезными условиями и требованиями. Кстати, именно там я понял, что твердая позиция важна, но нельзя быть максималистом… Самым страшным для меня было бы однажды понять, что я занимаюсь не тем, что мне нравится. Это тоже принцип – не размениваться. Быть искренним, даже если заблуждаешься. И не идти на компромиссы с собой – иначе просто перестаешь себя уважать».
Записала Ю. В.
