Psychologies: Что вообще такое современная дружба?
Александр Филиппов: С точки зрения философии, дружбы сегодня не существует. Я не собираюсь вас эпатировать, а лишь констатирую факт – как наблюдатель и не более.
Хорошее начало разговора…
А. Ф.: Готов объяснить. Аристотель говорил: «в завершении сказывается природа». Что это значит? Что цель и природа любого предмета или явления проявляются наиболее полно, когда предмет или явление совершенны, то есть завершены, и их улучшение невозможно. Хотите узнать истинную дружбу – всмотритесь в ее идеал. Это и есть точка зрения философии. Допустим, два мерзавца сговариваются кого-то убить. Они очень солидарны в своем начинании, всячески помогают друг другу, а потом еще и укрывают один другого от полиции. Это – дружба?
То есть вы хотите сказать, что такого идеала сейчас просто нет?
А. Ф.: Именно так. Причем это касается не только дружбы, но и почти всех близких отношений.
Неужели сегодня нет нормальных друзей, как и нормальных семей?
А. Ф.: Никаких нормальных связей вообще не существует. Понятие нормы отношений всегда обусловлено эпохой и обществом. И если бы мы с вами оказались сейчас в Афинах времен Аристотеля, то наверняка пришли бы в ужас. Воспевание гомосексуальной педофилии, законная возможность для мужчин вступать в связь с тремя видами женщин – женами, рабынями и гетерами – и жены, не смеющие высунуть нос за пределы гинекея, женской половины дома. А теперь расскажите древнему греку про московскую мать-одиночку с тремя дочерьми от трех разных отцов, старшая из которых беременна уже в 15 лет и живет со своим одноклассником у его родителей... Так что понятие «норма» тут неприменимо. К тому же я совсем не говорю, что сегодня нет любящих родителей, благодарных детей, верных супругов и надежных друзей. Я говорю только о том, что сегодня нет идеалов отношений. И идеала дружбы это тоже касается. Думаю, разрушение произошло примерно в последние 30 лет.
То есть до этого с дружбой было все в порядке?
А. Ф.: Я не сказал бы, что все было в порядке, но идеал определенно имелся. К примеру, советский идеал был замешан на романтических представлениях о дружбе с некоторой примесью античных. Античный идеал дружбы – это, как ни крути, идеал гражданский. Античная философия сложилась в небольших городах-государствах, где все люди были так или иначе знакомы друг с другом: вместе обороняли полис от врагов, вместе воспитывались на театральных представлениях, участвовали в религиозных ритуалах. Идеальный полис – место, все жители которого живут благой жизнью. И идея дружбы была подчинена той же цели, цели общего блага. Естественно, в советские времена идея общего блага тоже присутствовала. Хотя разница между маленьким полисом и одной шестой частью суши слишком велика, чтобы этот идеал мог быть жизнеспособен. Но в советском понимании дружбы было очень много и от романтического идеала.
Да, как раз романтику дружеских отношений того времени мы хорошо знаем по книгам Василия Аксенова, фильмам Марлена Хуциева, песням Владимира Высоцкого.
А. Ф.: Но это вторичная романтика, истоки которой хорошо иллюстрирует баллада Шиллера «Порука». Сюжет вкратце таков. Герой пытается убить жестокого тирана, но схвачен и осужден на казнь. Он готов умереть, но прежде непременно хочет устроить судьбу своей сестры, выдать ее замуж. Он просит тирана отпустить его на три дня, а в это время в качестве поруки под стражей будет оставаться друг героя. Тиран соглашается, друг, разумеется, тоже – и бестрепетно занимает место в тюрьме. А герой, выдав замуж сестру, пускается в обратный путь – и сталкивается с массой чудовищных препятствий, но все-таки успевает вернуться в момент, когда друга уже ведут на казнь. После чего растроганный тиран прозревает и решает тоже дружить впредь с такими чудесными людьми. Как видите, это совсем другой идеал. Гражданские чувства на заднем плане, главное – сила чувств конкретной личности.
«ПОКА У НАС НЕ ВОЗНИКНУТ НОВЫЕ ИДЕАЛЫ, НАМ ОСТАЕТСЯ ДРУЖИТЬ И ЛЮБИТЬ, ПОЛАГАЯСЬ ТОЛЬКО НА СОБСТВЕННЫЕ СИЛЫ»
Очень красивый, по-моему, идеал.
А. Ф.: Замечательный! Только очень быстро устаревший. Вспомните карикатуру на романтика Ленского. И язвительные пушкинские строки: «Он верил, что друзья готовы За честь его приять оковы, И что не дрогнет их рука Разбить сосуд клеветника». В этой иронии – глубокое разочарование от того, что романтической дружбы на свете нет, что идеал недостижим. Тем не менее как раз такую дружбу – с поправкой на общее благо – нам и прививали. В ходу у критиков и прокуроров была характерная формулировка: «ложно понятое чувство товарищества». В этой фразе заключен страшный дисбаланс между человеческими чувствами и требованиями идеологии.
Ну хорошо, этот искусственный идеал рухнул, и что дальше?
А.Ф.: Вообще-то разрушение идеалов дружбы произошло не только у нас. Мне, например, приходилось жить и работать в Германии. Там очень любят слово Freund – друг. Это хорошее, теплое слово, кажется, людям даже хочется произносить его почаще. Но когда к вам обращаются «mein Freund», нужно ясно понимать, что это ни к чему не обязывает. За этим словом вообще ничего не стоит, никакой крепкой привязанности или готовности чем-то пожертвовать. Язык отражает происходящие в жизни процессы. И изменение смысла слов говорит о проблемах с самими понятиями. В русском языке слово «друг», по-моему, наоборот, встречается теперь реже, его заменяют псевдосинонимы: приятель, знакомый и – самое характерное! – френд. Ну кому придет в голову считать сотни своих френдов в Facebook (запрещенная в России экстремистская организация) настоящими друзьями? Что эти френды могут сделать друг для друга? Разве что поставить лишний лайк…
Если идеал дружбы разрушается повсюду, значит, на то есть универсальная причина. Какая?
А. Ф.: В первую очередь – мобильность современной жизни. Мы слишком много и легко перемещаемся – и в пространстве, и в социальных связях. И выстроить прочные отношения часто не успеваем. А с другой стороны, количество связей увеличивается до такой степени, что невозможной становится полная самоотдача. Легкость установления контактов оборачивается легкостью их разрушения и легковесностью самих отношений. Ни в одну из сотен возникающих связей мы не можем – или не успеваем, не хотим, или все вместе – инвестировать свое «Я». А проще говоря – вложить свою душу. Тут возникает и еще один вопрос: а так ли уж ценно это самое тщательно оберегаемое нами «Я»? Подозреваю, что нет. Что этого истинно ценного «Я» тоже уже не существует. Оно было не только одной из сторон в дружбе или любви. Оно одновременно было и причиной, и результатом глубоких, подлинных отношений. Постоянство семейных, любовных, дружеских связей как бы опрокидывалось обратно во внутренний мир, придавая ему стабильность, оформленность и глубину.
Ваши слова звучат эпитафией…
А. Ф.: Нет-нет, не стоит их так воспринимать. Речь о разрушении идеалов, но это не значит, что нет больше самих чувств. Я же сказал, что и любящие супруги, и верные друзья по-прежнему есть. Не стало универсальных образцов, но потребность дружить и любить никуда не ушла и не уйдет. Наверное, со временем возникнут и новые идеалы. Ну а пока нам остается дружить и любить, полагаясь только на собственные силы.
