«В офисной столовой я услышала остроумный разговор двух женщин, сидевших неподалеку. Это был именно тот едкий юмор, который мы с мамой так ценили. Мама как будто оказалась напротив меня, и мы с ней начали неудержимо хохотать». Александре 37 лет, пять лет назад ее мать скоропостижно умерла. В течение двух лет скорбь, «острая как жало», не давала ей нормально жить. Наконец, через много месяцев слезы кончились, и хотя страдание не утихло, оно преобразилось в ощущение внешнего присутствия любимого человека. «Я чувствую, что она рядом со мной, спокойная и радостная, что у нас с ней снова есть общие дела и секреты, какие были всегда и не исчезли с ее смертью, – говорит Александра. – Это трудно понять и объяснить. Моему брату все это кажется странным. Хоть он и не говорит, что я как маленькая или вообще сошла с ума, но явно именно так думает. Теперь я никому об этом не говорю».
Не всегда легко сохранить связь с умершим в нашей культуре, где полагается как можно скорее преодолеть свое горе и вновь оптимистично смотреть на мир, чтобы не мешать окружающим. «Мы утратили способность постигать умерших, их существование, – пишет этнопсихолог Тоби Натан (Tobie Nathan). – Единственная связь с мертвыми, которую мы можем себе позволить, – это чувствовать, что они все еще живые. Но окружающие это часто воспринимают как знак эмоциональной зависимости и инфантилизма1.
Длинный путь принятия
Если мы можем установить связь с близким умершим человеком, это означает, работа траура выполнена. У каждого это происходит в своем ритме. «Недели, месяцы, годы погруженный в траур человек будет бороться со всеми своими чувствами, – объясняет психотерапевт Надин Ботеак (Nadine Beauthéac)2. – Этот период все переживают по-разному: одних скорбь не отпускает, на других накатывает временами, – но у всех он завершается возвращением к жизни».
«Внешнее отсутствие заменяется внутренним присутствием»
Речь не о том, чтобы согласиться с утратой, – с потерей любимого человека в принципе невозможно согласиться, – а о том, чтобы принять происшедшее, осознать его, научиться с ним жить. Из этого внутреннего движения рождается новое отношение к смерти… и к жизни. «Внешнее отсутствие заменяется внутренним присутствием, – продолжает Надин Ботеак. – И вовсе не потому, что умерший нас притягивает, что траур невозможно пережить или что с нами что-то не так».
Здесь нет никаких общих правил. «Каждый поступает со своим страданием, как ему лучше. Важно прислушиваться к себе, а не к «добрым советам», – предупреждает Надин Ботеак. – Ведь горюющему говорят: не храни все, что напоминает об умершем; не говори больше о нем; уже столько времени прошло; жизнь продолжается… Это ложно-психологические идеи, которые провоцируют новое страдание и усиливают чувство вины и горечи».
Незавершенные связи
Другая истина: конфликты, противоречивые чувства, которые мы испытываем по отношению к человеку, не уходят вместе с ним. «Они живут в нашей душе и служат источником неблагополучия», – подтверждает психолог и психоаналитик Мари-Фредерик Баке (Marie-Frédérique Bacqué). Бунтующие подростки, теряющие кого-то из родителей, разведенные супруги, один из которых умирает, взрослый, с юности сохранивший неприязненные отношения с сестрой, которая погибла…
«Как и связи с живыми людьми: отношения будут настоящими, хорошими и спокойными, когда мы поймем и примем достоинства и недостатки ушедших»
Как пережить прилив противоречивых чувств и не начать обвинять себя? А ведь эти чувства порой приходят. «Иногда под видом снов, ставящих сложные вопросы, – объясняет психолог. – Негативное или конфликтное отношение к умершему также может проявиться в виде непонятной болезни или глубокой печали. Не умея определить источник своих страданий, человек много раз может безрезультатно обращаться за помощью. А в результате психотерапии или психоанализа становится понятно, что надо работать над отношениями с умершим, и для клиента это все меняет».
Жизненная энергия
Связи с мертвыми обладают такими же свойствами, как и связи с живыми: отношения будут настоящими, хорошими и спокойными, когда мы поймем и примем достоинства и недостатки ушедших и переосмыслим свои чувства к ним. «Таков плод свершившейся работы скорби: мы пересматриваем элементы отношений с умершим и приходим к выводу, что сохранили в памяти о нем что-то такое, что позволило или до сих пор позволяет нам формировать самих себя», – говорит Мари-Фредерик Баке.
Достоинства, ценности, порой противоречащие примеры – все это создает жизненную энергию, которая передается из поколения в поколение. «Честность и боевой запал моего отца остаются во мне, подобно жизненному мотору, – свидетельствует Филипп, 45 лет. – Его смерть шесть лет назад совершенно подкосила меня. Жизнь вернулась, когда я начал чувствовать, что его дух, его черты выражены во мне».
1 T. Nathan «La nouvelle interprétation des rêves»), Odile Jacob, 2011.
2 N.Beauthéac «Cent Réponses aux questions sur le deuil et le chagrin» (Albin Michel, 2010).
