«Об этом говорят многие из тех, кого я уважаю за трезвость мысли: через какие-то пятьдесят лет биосфера может просто не выдержать нашего присутствия, которое становится все более навязчивым и нахальным. Мне-то, конечно, не придется до этого дожить…
Но будь я помоложе, я бы воспринимал нынешнюю ситуацию как личную угрозу себе и своему будущему. Впрочем, на Западе это уже поняли, и в некоторых странах удается достичь равновесия между стремлением к личной свободе и пониманием необходимости социальной дисциплины. Однажды, когда я был в Норвегии, нас повезли в горы. Дорога там негосударственная, ремонтируют ее сами местные жители. И вот висит объявление: «С легковых машин – 10 крон, с автобусов – 25». Наш знакомый вышел из машины, где-то там расписался, положил в ящичек деньги – и мы поехали дальше. Я спросил, бывает ли такое, чтобы кто-нибудь запустил руку в эту копилку на дороге. Он был изумлен: «Ну бывают нахалы, которые проезжают и ничего не кладут. Но как можно взять оттуда чужие деньги? Так не бывает». Так что в Северной Европе – по-видимому, на основе протестантской этики – удалось добиться серьезного отношения к общественным обязанностям. Оно распространяется и на заботу о природе. Вот еще пример: в 1990 году в Западной Германии мне показывали высохшие деревья, уничтоженные химикатами, а рядом с ними водоемы, которые еще недавно, в конце 1960-х, были загрязнены. Немцы спохватились и за 20 лет исправили ситуацию. И теперь там чистейшая вода и плавают рыбки. Так что при должной организованности и энергии можно сделать многое, и достаточно быстро. Проблема еще и в том, что разрушение природы идет неравномерно в разных частях планеты. Когда политика одной экономически отсталой страны спросили, что он мечтает увидеть у себя на родине через 15–20 лет, он ответил: «Смог». Понимаете? Он имел в виду загрязнение воздуха как показатель промышленного развития! В сравнении с голодом и эпидемиями бедствия развитых стран действительно могут показаться чуть ли не благом. Однако с точки зрения планеты в целом это безусловное зло. Загрязнение воздуха в Америке и Европе угрожает всем, и африканцам тоже. Победить эту угрозу может только глобальная, планетарная же координация усилий. Нужно понимать, что будущее Земли зависит от того, насколько удастся добиться согласованных действий крупнейших держав.
Экология могла бы стать своего рода новой религией, определяющей наши отношения с планетой. Традиционные религии тут не годятся. В те времена, когда они возникли, беспокойство за судьбу планеты не стояло на повестке дня. (Хотя надо заметить, что в сознании жителей Индии и вообще стран Востока мысль о том, что природу надо беречь, лучше укоренена: например, в Древнем Китае еще две с лишним тысячи лет назад обсуждался вопрос о том, следует ли расширять соляные копи и не нарушит ли это гармонию природы.) Но я хочу верить, что мысль о детях и внуках, которые могут оказаться на краю гибели вместе со всей планетой, заставит нас вести себя умнее. Конечно, нас ждут очень большие тревоги. Развитие производительных сил дало нам безграничную свободу, и это привело к неуправляемому ходу цивилизации. Мы склонны стремиться к максимуму эффективности и процветания. Но у меня есть надежда, что задача разрешима. Опыт, скажем, Великобритании в годы войны показывает, что при строгом соблюдении законов можно ограничить потребление и это не будет воспринято как нарушение личной свободы. Найти грань, отделяющую нашу привычную свободу от свободы ответственной, трудно: для себя каждому ее придется нащупывать лично.
Ясно, что нам необходимы глубокие изменения: наша свобода должна исходить не только из личных побуждений, но и из соображений глобального благоденствия. Да, ограничение индивидуальных желаний может быть воспринято болезненно, но оно просто экологически неизбежно. Предстоит привыкнуть сдержанно потреблять невозобновимые блага, в частности воду. И такие вот рощи, как та, которую я, к счастью, вижу из окна, нужно бережно хранить.
Мы подошли к краю пропасти – и мы можем туда рухнуть. Еще на моей памяти в Китае было 400 миллионов жителей. Сегодня эта цифра как минимум втрое больше. На протяжении всего-то моей жизни! Конечно, мне много лет, но с точки зрения Вселенной эти несколько десятилетий – срок ничтожный. А какие перемены, какой скачок! В Индии тоже огромный рост населения. Это очень серьезная проблема, и рост надо удержать, иначе ни наши старания, ни усилия экологов не помогут. В нашей стране в течение многих лет людей грубым насилием заставляли делать то-то и не делать того-то. Мы прошли через голодовку революции, через карточные системы и множество подобных жестких ограничений. И у многих людей такое чувство – ложное чувство, – что вот сейчас, когда рухнула советская система, можно разгуляться. Поэтому самоограничение приживается плохо. Многие боятся того, что у нас будет как на Западе, например вода и тепло только по счетчику. Это непривычно, но нам придется принять новые условия . Перед нами стоит задача найти баланс, привести в гармонию наши желания, потребности и чувство личной ответственности. Только так мы сохраним пространство для общей дисциплинированной жизни, в которой будет и свобода, и радость».
