Старый любовник? Смешно. Старая любовница? Невозможно! Влюбленный старик представал персонажем комическим (Лопе де Вега «Собака на сене», 1613). Или, напротив, трагическим (Герхарт Гауптман «Перед заходом солнца», 1932). В любом случае это было событие из ряда вон выходящее. И влюблялся он (все-таки) в женщину много моложе себя. Такой сюжет казался, по крайней мере, «биологически» оправданным и потому допустимым. Ну а героиня, наматывающая свои седые волосы на пуговицы молодого любовника (Ги де Мопассан «Милый друг», 1885), могла вызывать лишь жалость или отвращение. И такой взгляд на вещи представлялся не просто правильным, а единственно возможным. И вдруг что-то случилось.
Первые ласточки советского кинематографа — «Служебный роман» (1978) и «Москва слезам не верит» (1980) — наделали много шуму. Зрелая женщина обретает новую любовь! Со своим более-менее ровесником. А у них и дети-то уже взрослые… Сменилась эпоха. Что же дальше? В телесериале «Друзья» (1994–2004) шестеро героев в возрасте «тридцать плюс» все еще искали свою пару.
Потом вышел фильм «Секс в большом городе» (2008), героини которого родились примерно тогда же, когда и «Друзья». Но минула декада — и им уже за сорок. Они по-прежнему ищут, влюбляясь то в одного, то в другого. Сегодня в сериалах для интеллектуалов «Доктор Хаус» (Universal Channel), «Лечение»/«In Treatment» (HBO) и «Обмани меня» (Первый канал) мы вновь встречаемся с парами, где обоим партнерам за сорок.
И, что показательно, любовь в них уже не является основной сюжетной линией. Что свидетельствует о том, что это явление стало обычным. Оно больше не обязано быть в центре нашего внимания. Сериалы и боевики — хороший индикатор общественного сознания. Популярные жанры раньше других откликаются на изменение тенденций и быстрее всего удовлетворяют новые запросы. Недавно вышел на экраны боевик «RED». Красавица Хелен Миррен 1945 года рождения бегает с гранатометом, а в свободное от стрельбы время посещает светские приемы. Грим на ее лице не скрывает морщин.
Но когда партнер, нежно обнимая ее в танце, просит: «Скажи, ты любишь меня?» — верится, что это действительно очень его интересует. Это трогательно, может быть, мелодраматично. Но не смешно и не трагично. Неужели мы наконец поверили, что и женщины, и мужчины могут любить друг друга… не то чтобы в любом возрасте — а вообще независимо от того, сколько им лет? Или просто жизнь стала такой длинной, что какие-то этапы начинают в ней повторяться?»
