Приятельница, мама двоих сыновей 9 и 11 лет, спрашивает: «Ты даешь детям карманные деньги? Мои совсем обнаглели, тянут и тянут, просто сил уже никаких нет, и ведь обижаются, если не даю, отказываются кровать убирать и гулять с собакой!» На мой вопрос, на что они, собственно, «тянут» и как ты решаешь вопрос с таким наглым саботажем, приятельница причитала что-то до боли знакомое из серии «куда смотрели комсомол и школа», проще говоря, перекладывая проблемы с больной головы на здоровую. В довершение всего она сказала, что платит с 1-го класса каждому из них за полученные пятерки, чем своими руками дорисовала эту «картину маслом».
В свое время мы в Psychologies не раз и не два обращались к теме «дети и деньги» в самых разных ракурсах: платить ли своим детям за то, что они выполняют какую-то несложную работу по дому, платить ли за оценки, чем отличается «поощрение» от «награды», как и сколько давать карманных денег и т. д. Что касается оплаты за выгул собаки или поглаженную одежку – лично я против подобного поощрения. Мне кажется, что, вступая в товарно-денежные отношения, мы словно перестаем быть родными людьми. Знаю, что это не очень популярная точка зрения, и многие родители рассказывают о том, что они-то вот как раз в такие отношения вступили – и все довольны. Ну что тут скажешь, в каждой избушке свои погремушки. А что до карманных денег, то, конечно, каждая семья по-разному решает вопрос их количества и предназначения – в зависимости от своих представлений о том, «как правильно», от материальных возможностей, ну и от возраста ребенка, разумеется. Так что понятие «правильная» (необходимая и достаточная) сумма в каждой семье разное.
Слушала я приятельницу и самодовольно улыбалась: а я-то молодец, у меня-то все хорошо, все налажено грамотно, дети денег не клянчат, каждый имеет по копилке, куда торжественно ссыпаются пятирублевики. На одной написано «На дегу» (это средняя, Мира, наивно мечтает, что помимо собаки, стайки японских зебровых амадин и тихо булькающего аквариума я еще разрешу ей завести эту чилийскую якобы белку. К счастью, дегу со всеми аксессуарами типа двухэтажной клетки и гамака стоят довольно дорого, так что, может быть, к моменту накопления нужной суммы ребенок уже передумает). На другой – неразборчиво, но Юра хочет, кажется, какую-то гигантскую коробку с лего из серии «Звездные войны». Убираются они в комнате не за страх, а за совесть, за всей своей животной нечистью ухаживают самостоятельно, хоть иногда под аккомпанемент материнских воплей. Старшая вообще сама зарабатывает – дает уроки английского, гитары и почему-то истории рок-музыки. Короче, нет проблем! Так я думала, пока не раздался звонок от любимой Юриной классной руководительницы, она моего сына обожает и вообще женщина прекрасная, с отличным чувством юмора:
– Мамочка, приветствую. Не знаю, кем вырастет ваш сын (мамочка с тоской ощущает на спине прогарцевавшее стадо мурашек), но бизнес-наклонности у него уже точно проявились. Он вырезал из бумаги квадратик, написал на нем «100 рублей» и пытался засунуть в автомат со сладостями (у мамочки начинает дергаться левый глаз)... Был отловлен, выслушал историю о том, сколько придется заплатить мамочке, если автомат заклинит... В общем, хочу сказать, что эта история про «дети и деньги» так или иначе уже начинает вовсю цвести в классе. Вы, если сочтете нужным, сами развейте тему, я просто поделилась... (мамочка подобострастно кивает в телефон).
Приходит Юра, рожа какая-то такая специальная.
– Ну, фальшивомонетчик, рассказывай!
– Что рассказывать?
– Ну как ты сторублевую купюру рисовал и в автомат засовывал!
– (Снисходительно.) Почему сторублевую? Я тысячную нарисовал...
