«Делай, что угодно, только не извиняйся», - твердил мне бывший муж. Его иезуитская логика сводилась к тому, что тот, кто просит прощения, чаще всего повторяет свой проступок вновь. Словом, мириться с ним после ссор было чертовски трудно. Как и со всяким, кто в любом движении чужой души подозревает подвох или неосознанную манипуляцию. Изнурительные примирения стали не единственной, но ощутимой причиной развода. Все это было давно. Обновившись в потоках времен, я убедилась, что апологеты гордого молчания ничуть не реже повторяют свои грехи чем те, кто умеет первым пойти на примирение. Да и прощения просят далеко не всегда провинившиеся. Я, например, имея характер далеко не нордический, не выношу атмосферу ссоры и держать оскорбленную паузу до победного конца для меня невыносимо. Причем вне зависимости от степени моей правоты. Впрочем, правота в любовных и родственных узах — такая условность! Словом, кто виноват и кто первый начал — вопросы, нами лелеемые с детства, - давно уступили место жизнеутверждающему «кто идет за Клинским». В смысле — кто презреет политес и выбросит белый флаг.
Для меня это всегда праздник долгожданного мира. Ведь я так долго скручивала свое порывистое «я» в бараний рог. И мучительно хранила печальную мину молчания. Посттравматический синдром, оставшийся в наследство от первого брака, диктовал мне «помалкивай» - и я слушалась в надежде получить смутные бонусы в отношениях. Ведь кто первый предложит трубку мира — тот проиграл, ибо более зависим, имеет заниженную самооценку... и так далее — мы все теперь подкованы по части психологических подоплек. Вздор! Эти псевдовыигрыши в конечном итоге не сделали меня счастливой. Потому что в отношениях двоих нет победителя, который получает все.
Наглядным примером мне послужил один эпизод. Я была раскалена обидой до предела — но обида быстро уступила место страху разрушить важные для меня отношения. В общем, обижалась я минут двадцать, а следующие двое суток в слезном оцепенении злилась на звонки «разнообразных не тех». А потом все же позвонила сама. И с великим облегчением услышала: «Я так ждал, когда ты меня простишь!» С тех пор не боюсь быть первой. Хотя... конечно, иногда боюсь, задыхаясь в клубке гордости и предубеждений. В поиске неуловимо правильных слов срываюсь в плаксивые банальности. Мучительно предугадываю, что услышу в ответ, - и это непременно что-нибудь фатально холодное, непоправимое, низводящее меня на позицию сказочной героини - нерадивой девицы, которую наказывает госпожа Метелица. Все это, конечно, химеры, порожденные страхом быть отвергнутой и непрощенной. И сколь бы ни были эти опасения абсурдны, от них нельзя застраховаться. Ведь каждый конфликт, каждая ссора, вспышка схлестнувшихся эмоций - уникальны. Каждый раз приходится искать новую тропу к примирению. С некоторых пор мне помогает фраза, услышанная в одной знакомой семье: «Прости, если я был не прав». Так, казалось бы, просто... Но, если вдуматься, мы действительно не всегда знаем, в чем были не правы и каким словом ранили. Это может так и остаться тайной. А может стать поводом к откровению и к более глубоким и прочным отношениям.
И пусть будет не только семь пятниц на неделе, но и прощеное воскресенье не однажды в году...
