Ее имя — это имя лучшей теннисистки планеты, ее лицо — это лицо знаменитой марки Longines, а ее отношение к жизни можно выразить главным для нее словом — «сейчас».
Psychologies: Ваш официальный сайт открывает слоган «The time is always Now» — «Сейчас — всегда самое время»*. Что это значит для вас — жить сейчас?
Штеффи Граф: Мы ничего не знаем о завтра и понятия не имеем о том, что с нами завтра случится. Я не слишком часто оглядываюсь назад, не пытаюсь интерпретировать прошлое, все мои приоритеты сосредоточены в настоящем — что и как я могу сделать наилучшим образом прямо сейчас. Это очень простая философия. И еще я ощущаю каждый момент жизни как дар, как большую драгоценность.
Вы всегда так относились ко времени — недаром же вы стали лицом часовой марки Longines?
Ш. Г.: О нет, не всегда! Я думаю, это приходит с возрастом и с опытом. Хотя, если вы спросите детей-беженцев, о которых заботится мой фонд, они, вероятно, скажут вам, что каждый миг жизни очень ценен — но это потому, что они уже пережили столько, сколько не каждый взрослый пережил.
Вы как-то сказали, что для вас «крайне важно ежедневно ставить перед собой физические вызовы». Это распространяется на вашу сегодняшнюю жизнь вне спорта? Вы по-прежнему ежедневно находите новый вызов?
Ш. Г.: Я в принципе очень энергичный человек. Люблю быть в движении, люблю действовать. Я и сейчас стараюсь начинать день с 45-минутной тренировки — бег, йога, упражнения, — потому что после нее у меня словно проясняется в голове, я чувствую не только физическую бодрость, но и удивительную ментальную ясность. Я готова к новому дню. Ежедневные вызовы очень важны. И не только в том, что касается спорта.
Но для многих это становится фактором стресса…
Ш. Г.: Да, конечно. И потому очень важно помнить: если мы хотим что-то сделать, чего-то достичь, нам не обойтись только вызовом — необходимо вдохновение, внутренняя мотивация. Эти вызовы должны нас радовать!
Именно поэтому вам удалось не «выгореть», когда вы занимались профессиональным спортом? Ведь в те годы вы постоянно сталкивались с огромным напряжением, конкуренцией…
Ш. Г.: Но я совершенно точно «выгорала»! Это была постоянная битва. Я постоянно думала и чувствовала, что «это слишком». И если я выходила на корт во время соревнований и выглядела довольно тихой, стабильной и спокойной, то внутри меня просто бушевали эмоции! Если бы кто-нибудь увидел меня в то время вне корта, он бы понял, какой ценой давался мне этот внутренний баланс. Я вообще-то довольно эмоциональный человек, и все, кто в то время со мной работал — тренеры, коучи, моя мама, — могли бы вам это подтвердить. Это не слишком легкая жизнь для молодой девушки — постоянно перемещаться по миру, постоянно быть нацеленной на победу и поддерживать при этом некоторое подобие нормальной жизни. Мне было непросто найти внутренний баланс.
Тем не менее в отличие от многих профессиональных спортсменов вы довольно легко поменяли жизнь: вышли замуж, воспитываете детей, занимаетесь благотворительностью, сотрудничаете с Longines… Значит, вы нашли все-таки этот баланс?
Ш. Г.: Да, теперь нашла! (Cмеется.)
Расскажете как?
Ш. Г.: Мне очень повезло. Я встретила Андре (знаменитый теннисист Андре Агасси, муж Штеффи Граф. — Прим. ред.) в самом конце моей карьеры. Это было так вовремя и я так ясно увидела мое будущее рядом с ним! Увидела семью, наших будущих детей. Я всегда мечтала об этом, но не могла ожидать, что это точно со мной случится. То было невероятное время! Это был такой подарок — видеть, как растут наши дети, проводить с ними дни, заниматься с ними. А кроме того, оказалось, что для Андре, как и для меня, важна тема благотворительности, он тоже очень хочет что-то изменить, дать шанс детям из бедных семей на лучшую жизнь. И он очень поддерживает меня в этой работе. Я чувствую, что получила так много от жизни — спортивные победы, мою семью, детей, любовь мужа, — что должна с кем-то поделиться этим, помочь тем, кому повезло меньше, чем мне.
Ваш фонд Children for Tomorrow («Дети завтрашнего дня») финансирует программы психологической и психотерапевтической помощи детям-беженцам, которых родители из Азии и Африки отправляют одних, нелегально, в Германию в расчете на лучшую жизнь. Почему вы выбрали именно эту сферу?
Ш. Г.: 5 лет назад я встретила потрясающего человека — профессора Ридессера (Dr. Peter Riedesser), который занимается проблемой адаптации этих детей. Они проводят в дороге по 6–8 месяцев, перевозчики нередко подвергают их насилию, они болеют, и часто из трех-четырех братьев и сестер, которых, например, отправили родители из Пакистана или Сирии, до Гамбурга добирается один — а остальные гибнут по дороге. Это очень страшно. И таких историй множество. Обычно полиция находила этих детей на вокзалах или в порту — там их бросают перевозчики, — и их устраивали в приемные семьи или в приюты. Но никто, кроме профессора Ридессера, по большому счету не занимался вопросом их психологической адаптации. И мы в нашем фонде занимаемся именно этим.
Что вы имеете в виду под адаптацией?
Ш. Г.: С детьми занимаются профессиональные психологи и педагоги, помогая справиться с тем травматическим опытом, который выпал на их долю, начать заново осознавать себя как личность, поверить в свое будущее. Многие из этих детей полностью потеряли связи с прошлым — с родителями, родиной, с братьями и сестрами. Они начинают жизнь с нуля в чужой стране и культуре. Мы вчера фотографировались здесь, в фонде, и я заметила, что все дети, независимо от возраста, отказывались сниматься со мной без своего психолога — это единственный человек, которому они поначалу доверяют. Часто наши дети заканчивают школу и идут потом работать сиделками или санитарами в больницы и дома престарелых. Они чувствуют, что получили так много, что должны что-то отдать взамен, тоже кому-то помочь.
Как ваши собственные дети относятся к этой работе?
Ш. Г.: Им сейчас 11 и 9, и они очень интересуются тем, что мы делаем с Андре. Но их главный интерес — школьная благотворительность: помощь приюту для животных.
Вы когда-нибудь задумывались о том, как могла бы сложиться ваша жизнь, если бы не было тенниса?
Ш. Г.: Ох, нет, я не из тех людей, кто задумывается о смысле жизни — зачем я здесь, для чего. Боюсь, я не слишком сильна в философии. Я предпочитаю действовать в предложенных обстоятельствах. Я знаю только то, что я хочу сделать. Я хочу сделать мир немного лучше — для моих детей и для всех остальных детей. Прямо здесь, прямо сейчас.
Благодарим марку Longines за помощь в организации интервью.
1 steffi-graf.net
