Юлия Хайрутдинова
Клинический психолог, консультант-аддиктолог, арт-терапевт, заместитель главного врача по реабилитационной работе в «Клинике Маршака»
Клинический психолог, консультант-аддиктолог, арт-терапевт, заместитель главного врача по реабилитационной работе в «Клинике Маршака»
Запросы
Дисфункции в семье
Утрата жизненного интереса
Депрессия
Отсутствие и поиск места в жизни
Понимание себя
Обретение нового смысла жизни
Самоопределение
Развод
Потеря
Измена
Формирование новой жизненной позиции
Консультации
Индивидуальные консультации, лекции и тренинги для зависимых и созависимых.
От первого лица
На данный момент я работаю в «Клинике Маршака» — наркологическом центре помощи зависимым. Основа моей профессии — глубокое понимание как эмоционального, так и физиологического состояния человека. Я не оцениваю людей, а стараюсь помочь им избавиться от зависимости разной степени тяжести, с чем мне также помогает команда профессионалов клиники.
Основное
1. Московский психолого-социальный университет (МПСУ)
«Психология», «Семейная психология»
2. Русско-Американский институт (РАИ)
«Консультант-аддиктолог», «Арт-терапевт»
3. Российский государственный социальный университет (РГСУ)
«Клиническая психология»
Дополнительное
National Association for Alcoholism and Drug Abuse Counselors (NAADAC)
Smart Recovery
«Мы с парнем познакомились в сети три года назад, безумно любим друг друга и собираемся встретиться после его возвращения из армии. Я всю жизнь против курения и против алкоголя. Мой парень в начале отношений не курил и не пил (ему было 17, а мне 14), и говорил, что это реально глупо, а я очень радовалась, что он согласен со мной. Как ему исполнилось 18 лет, он полюбил пиво, говорил, что ему нравится вкус. Я не стала его упрекать, но предупредила, что меня это не совсем устраивает…»
«Мне дискомфортно читать о том, что любовная зависимость — это не любовь, а нечто ужасное. У меня все отношения похожи на зависимость, мне нравится именно вот это: „Увидела — в обморок упала“. Было и безответно, были и салки-догонялки, было и ответно в семье, но все равно любила только я. Дети есть. Мне комфортно в этой схеме…»
«Папа иногда выпивает и становится очень злым. Кричит на маму, ругается с ней. Меня пугают их крики и ругательства. Я не знаю, как справиться с этим страхом…»
«Всю свою жизнь я отталкиваю от себя любящего, иногда чрезмерно заботящегося и слабого отца. И за это чувствую вину перед всей семьей… С ним я очень злюсь, бешусь и нервничаю. Он не бьет, не унижает, а только перегибает с опекой, не уважает себя и хочет жалости. Он слабохарактерный, скованный в движениях и неуверенный. Мне мерзок его голос, отвратительна его мимика…»
«Муж умер от рака, „сгорел“ за три месяца. Я не могу без него жить. Все потеряло смысл, нет радости. Внутри боль. Начала пить алкоголь. Ранее, до смерти мужа, очень редко могла позволить себе лишь бокал вина…»
«Мой муж всегда сидит в телефоне. Не замечает меня. Даже когда пытаюсь с ним поговорить, он меня не слушает. И так каждый день…»
