Мы сами решим, когда рожать

Последнее, что женщина хочет слышать, — чтобы ей диктовали, когда заводить детей. Но Джиллиан Локвуд, медицинский директор Мидленского центра по лечению бесплодия, расположенного в Великобритании, сделала это, посоветовав женщинам рожать пораньше, в районе 25 лет. К обычным аргументам о «биологических часах» добавила еще один: на нас падает слишком много семейных забот. По ее словам, мы обрекаем себя на жизнь в самом центре «сэндвича» из трех поколений. Мы вынуждены заботиться и о маленьких детях, и о своих уже пожилых родителях. Наша жизнь превратится в бесконечную возню с подгузниками для детей и родителей и колясками, детскими и инвалидными, капризами и проблемами беспомощных близких.

Говоря о том, каким стрессом оборачивается такая жизнь, Джиллиан Локвуд не стремится его облегчить. Будет тяжело? Мы и так знаем об этом — спасибо экспертам, которые годами твердят нам, какими трудностями оборачивается поздняя беременность. Нам не нужно еще больше давления, стыда и страха «прозевать» свой шанс.

Если женщина хочет завести детей пораньше, пусть заводит. Но мы знаем, что это не всегда возможно. У нас может не быть достаточно средств, чтобы содержать ребенка, мы можем не найти подходящего партнера. А воспитывать ребенка в одиночку захочет не каждая.

При этом нам по-прежнему внушают, что без детей наша жизнь не имеет смысла. В дополнение к будущим «трудностям» женщина, которая не успела обзавестись ребенком к 30 годам, чувствует себя изгоем: все ее друзья уже родили одного или двух, постоянно твердят о счастье материнства и — вполне естественно — начинают считать свой выбор единственно правильным.

В чем-то доктор Джиллиан Локвуд права. Статистика показывает, что число беременностей у женщин за 40 удвоилось с 1990 года. То же самое происходит в группе женщин за 30. А у 25-летних этот показатель, наоборот, снижается. И все же я считаю, что не о чем беспокоиться. Быть частью сэндвич-поколения не так уж плохо. Я знаю, о чем говорю. Я через это прошла.

Мать родила меня в 37. Я стала матерью в том же возрасте. Когда долгожданная внучка наконец появилась на свет, бабушка была еще вполне бодрой и активной. Отец дожил до 87 лет, а мать — до 98. Да, я оказалась в той самой ситуации, которую социологи называют «поколением сэндвич». Но это просто другое название расширенной семьи, где разные поколения живут вместе.

В любом случае нам стоит привыкнуть к этой ситуации. Сегодня люди живут дольше. Хорошие дома престарелых слишком дороги, да и жизнь там не такая уж веселая. Жить вместе одной большой семьей, конечно, временами не очень комфортно. Но какая семейная жизнь обходится без бытовых неудобств? Мы привыкаем и к тесноте, и к шуму, если в целом наши отношения здоровые и любящие.

Родители помогали мне, поддерживали. Ни разу не попрекали тем, что я «до сих пор не замужем». И обожали внуков, когда они появились на свет. В некоторых семьях родители и дети ненавидят друг друга. Некоторые матери отвергают любые советы собственных матерей. Есть семьи, в которых идет настоящая война, где одни пытаются навязать другим свои понятия и правила. Но тогда при чем здесь возраст? Разве молодые пары с детьми, которым приходиться жить под родительской крышей, не сталкиваются с теми же трудностями?

Я не говорю о том, что позднее материнство не создает проблем. Но давайте признаем: когда бы мы ни решили заводить детей, проблемы будут. Задача экспертов — дать нам максимум информации. Мы ждем, чтобы они рассказали нам о возможностях и помогли сделать выбор, но не подталкивали к нему, играя на наших страхах и предрассудках.