Середина жизни: время снять маску и стать собой

— Вы часто упоминаете Андрея. Что вас раздражает в нем?

— Он сам себе указ, мнение других его не волнует.

— Если так, то какой он?

— Непредсказуемый... Слишком свободный!

Кажется, мой собеседник и сам удивлен ответом. Иван — хороший специалист, незаурядная личность, но после 36 лет он оказался в состоянии пустоты и тревоги. Самым большим его страхом стал публичный позор.

— Вы боитесь этого? — спросил я. — Но представьте, что страх исчез. Что придет на его место? Что вы почувствуете?

— Я почувствую уважение, одобрение.

— Это не совсем ваше чувство, скорее то, что вы получите от окружающих. Одобрение для вас действительно важно. Но что оно дает вам?

— Уверенность, спокойствие.

— А в чем для вас ценность уверенности и спокойствия?

— Когда я уверен и спокоен, я словно наполняюсь легкостью, жизнью, как бы ощущаю себя.

— Каким бы словом вы назвали это ощущение?

— Свобода...

— Так почему же свобода в Андрее раздражает вас?

Затянувшаяся пауза сделала тишину еще тише, его глаза повлажнели.

— Потому что я так не умею. Вся моя жизнь как одна большая роль, которую я играю. Сколько себя помню, я делаю то, чего не хочу...

Иван открывается мне, и я узнаю в нем себя, поэтому хорошо его понимаю. Было время, когда я пытался казаться образованным. Случалось, зайдет речь о неизвестной мне книге: «Знаешь?» «Знаю!» — совру зачем-то. И искал потом эту книгу. Интеллектуалом не стал, но так сросся с этим представлением о себе, что чуть не утратил себя изначального, простого и спонтанного.

Кризис среднего возраста — чаще всего наша попытка освободиться от социальной маски. Социальная маска — внешняя часть личности, и вовсе не обязательно ложная. Это презентация себя миру: то, как мы выглядим или хотим выглядеть в глазах других.

Когда ребенку внушают, что нужно быть первым во всем, он старается, но получается не всегда. Когда его действия оценивают за него, повзрослев, он ищет не удовлетворения, а внешних оценок. Словно мы пытаемся прижиться в гостях, почти позабыв, что где-то пустует собственный дом.

А вернуться к себе — это как на середине 3D-фильма надеть стереоочки и вдруг увидеть, что мутные, рябящие контуры стали объемным изображением. Такова наша внутренняя суть: чувствующая, понимающая, наблюдающая, ни с чем внешним не тождественная и свободная.

Если я понимаю, вижу и люблю себя, мне больше не нужны оценки и одобрения. Все это есть во мне, я сам принадлежу себе. Мой дом оживает, потому что в нем появился хозяин.

— Так что вы по-настоящему ищете? — спросил я Ивана.

— Свободу… Я хочу стать хозяином своей жизни…

Я знаю, что все этого хотят, даже если сами не понимают. А еще я знаю, что клиенты помогают психологам больше, чем психологи клиентам. И никому меня не переубедить.