Странный вопрос, не правда ли? Мы приходим в театр или на концерт, чтобы посмотреть спектакль, насладиться игрой актеров или музыкантов, пением солистов. Но единственная ли это причина, побуждающая нас идти именно в театр, при доступности больших телеэкранов и экранов компьютеров, на которых можно каждый день смотреть что-то новое, по собственному выбору, и к тому же всегда находиться в первом ряду?А теперь представьте себе, что вы оказались на интересном спектакле в большом, но почти не заполненном зале. Разумеется, актерам будет не очень уютно перед пустой аудиторией, без эмоционального резонанса со зрителями. Но нужен ли переполненный зал только им? Не будет ли и вам тоскливо и неуютно без атмосферы всеобщего интереса и энтузиазма?
Мне не приходилось попадать в такую ситуацию. Но я вспомнил о своих ощущениях в переполненном зале, когда оказался на совершенно другом представлении, если его можно так назвать. Много лет назад я был свидетелем лечения заикания, которое проводила блестящий специалист Юлия Борисовна Некрасова. Она собирала в большом театральном зале десятки людей. Это были родственники, друзья и знакомые тех нескольких пациентов, которые должны были в этот вечер начать процесс лечения.
Пациенты на сцене становились в одну шеренгу, а вслед за ними поднимался один из тех, кто успешно прошел излечение раньше. Зал прослушивал запись его прежней прерывающейся, запинающейся речи. А потом он начинал говорить сам, и говорил без признаков заикания, легко и свободно. Зал переживал состояние эмоционального подъема и ожидал повторения этого чуда с новыми участниками. На фоне этого всеобщего энтузиазма, Юлия Борисовна подходила к первому, стоявшему на сцене, совершала несколько магических действий руками, как при гипнотическом воздействии, а затем четко произносила какую-нибудь фразу и просила его повторить. И неожиданно для себя, но в соответствии с ожиданием и эмоциональным настроем аудитории, человек легко повторял эту фразу.
Для меня и для всех, кто сталкивался со страдающими заиканием, происходящее было особенно впечатляющим потому, что обычно заикание усиливается в присутствии большой и не очень знакомой аудитории. Человек боится скомпрометировать себя, ждет разочарования слушателей, их непроизвольного отчуждения или унижающего сочувствия. Он не один раз с этим сталкивался. И именно поэтому освобождение от своего дефекта перед большим скоплением людей было таким поразительным и для него, и для аудитории. Но аудитория, как и на хорошем театральном спектакле, – это не просто зрители. Это активные участники всего действия, и их роль в эффекте излечения не меньше, чем роль самого терапевта (для этого их и собрали в этом зале).
Их эмпатия к стоящему на сцене, вера в успех, энтузиазм передаются тем, кто на сцене, поддерживает их и вдохновляет. Аудитория им больше не чужая, они находятся вместе с ней в полете. И сидящие в зале передают это чувство полета друг другу. Когда после удачно произнесенной фразы зал вспыхивает аплодисментами, это не ритуал, не долг вежливости, даже не только благодарность терапевту. Это проявление искренней радости за пациента – и за себя, что тебе вместе со всеми вокруг повезло участвовать в этом чуде. И твое вдохновение усиливается ощущением, что и все вокруг находятся в таком же состоянии.Этот сеанс был лишь первым шагом на долгом пути к исцелению. Но шаг этот был решающим. Я рискну утверждать, что благодаря ощущению единства надежд и переживаний это был еще и сеанс коллективной психотерапии для всех присутствующих – не просто присутствующих, а активно участвующих в действии.Разделить с другими эти переживания можно только в зрительном зале, когда ты ощущаешь других рядом, а не перед экраном компьютера. И думаю, что один из важных, хотя не часто осознаваемых мотивов посещения театров и концертов. Но сам спектакль должен вдохновлять…
