Из-за созависимых отношений я возненавидела собственные эмоции

Одно из определений созависимости — зависимость от эмоций другого человека. Созависимые желают нам добра и счастья. Они хотят заботиться о нас, как о маленьком ребенке, решая все проблемы, чтобы вся жизнь стала светлой и солнечной и мы были счастливы.

Действительно ли это желание помогать и спасать происходит из бескорыстной любви («агапэ», как называли ее древние греки), или такие люди просто не могут быть счастливы сами, пока не осчастливят всех вокруг (поскольку зависят от их эмоций)?

Этот «ад бесконечного счастья», в который меня ввергли созависимые родители, привел к тому, что я начала ненавидеть все свои негативные эмоции. Я не знаю, что с ними делать. Если я чем-то недовольна, мне сразу становится за это стыдно. Боль, чувство вины и неудовлетворенности, возникающие от того, что я не знаю, как обходиться с собственными негативными эмоциями, превратились в настоящую эмоциональную пытку. Все из-за того, что родители меня десятилетиями «спасали» и «помогали» мне.

Нейтральное отношение не позволяется

«Ты меняешься, — заявил мне муж, — как только твои родители оказываются рядом. Становишься улыбчивая, радостная, гиперактивная. Пока ты ждешь их приезда, уже начинаешь «накручивать» в себе эту искусственную радость». Как важен для меня был этот нейтральный взгляд со стороны. Оглядываясь назад, я понимаю, насколько муж прав.

Находясь рядом с созависимыми, вы ни на секунду не можете расслабиться. Нельзя позволить себе даже нейтральное, расслабленное настроение, безэмоциональный тон. Черта с два! Нужно быть все время веселым, улыбчивым и до невозможности позитивным. Я помню, какой неприятный взгляд на меня бросила мать, когда я, измотанная делами и усталостью, ответила на ее вопрос слишком монотонным голосом.

Почему так происходит? Я нашла ответ, когда как-то раз один из родителей попросил меня сложить несколько полотенец в ящик. «Хорошо», — ответила я нейтральным тоном, не радостным, но и не негативным. Мне тут же ясно дали понять, что разговаривать таким тоном неприемлемо, нужно исправиться и прочее и прочее.

Созависимые родители пытаются успокоить свое чувство вины, требуя, чтобы их ребенок всему радовался и был всегда счастлив

И тут я поняла. Этот человек чувствовал себя виноватым, обращаясь ко мне с любой просьбой. Он пытался успокоить свое чувство вины, требуя, чтобы я всему радовалась. Заставляя меня быть неестественно позитивной, он пытался смягчить свое чувство вины за то, что просил кого-то что-то реально сделать. Ответственность за счастье созависимого, требующая от вас быть всегда счастливым самому, — тяжкий груз, возлагать который на другого совершенно несправедливо. Именно поэтому я считаю, что она эгоистична.

Я научилась с этим справляться, начав разыгрывать сцены наедине с собой. Я сжимала зубы, улыбалась широкой фальшивой улыбкой и говорила себе: «Я с радостью сложу эти полотенца. Это такая честь для меня. Безмерно благодарю тебя за такую замечательную возможность!» Не слишком вежливо, но помогало снять озлобленность, которая накапливалась из-за того, что постоянно требовалось быть счастливой и радостной.

Из-за созависимых отношений я возненавидела собственные эмоции

Негативное отношение не позволяется

Я понимаю, что стремление человека успокоить и утешить часто кажется проявлением доброты, но у этого альтруизма есть и темная сторона: они дают вам понять, что негативные эмоции непозволительны, ненормальны. Я бы назвала это обесцениванием эмоций.

В стремлении созависимых утешить и успокоить еще заметны проблески эмпатии. Все становится гораздо хуже, когда они переходят к фазе «спасения». «Спасая» нас, они обесценивают наши эмоции. Они предлагают различные психологические приемы. Они говорят, как иначе можно посмотреть на ситуацию. А если они религиозны, то непременно ждите проповедей. Но если постараться извлечь из их слов суть, то она всегда одна: «Ты не должен испытывать таких эмоций. Если бы ты сделал А, Б или В, то ты бы их не испытывал. Все, немедленно возьми себя в руки!» Это обесценивание.

Мы ищем способ вернуть ценность своим эмоциям

Изначальная душевная боль сама по себе мучительна, но необходимость от нее убегать еще тяжелее. Не лучше ли было бы, если бы мы могли позволить себе полностью погрузиться в нее, пережить полностью, испить эту чашу до дна, не испытывая из-за этого стыда и вины?

Но мы не можем в нее погрузиться. Чувство вины почти осязаемо. Оно заставляет нас отчаянно искать любой способ сбежать от боли, которую нам не положено чувствовать. Эта отчаянная необходимость сбегать от боли оказывается гораздо мучительнее, чем сама изначальная, «обесцененная» боль.

У детей, выросших в больших семьях, есть прямая, ничем не затрудненная связь со своими эмоциями

Много лет я пыталась вернуть своим эмоциям ценность, общаясь в интернете. Всегда можно найти поддержку, особенно на форумах и в блогах, где собираются люди с похожими проблемами. Но эта поддержка помогает лишь отчасти.

Погрузитесь в свои чувства

Я восхищаюсь людьми, которые принимают свои эмоции без чувства вины! Это наверняка восхитительное ощущение! Они погружаются в свои чувства, не сомневаясь, не колеблясь, не притворяясь. Я часто вижу это в детях, выросших в больших семьях. У них есть прямая, непосредственная, ничем не затрудненная связь с эмоциями.

Они не ходят вокруг да около, не сомневаются в том, что чувствуют. Они свободно выражают свои эмоции, не пытаясь их фильтровать и не испытывая никакой вины. Я надеюсь когда-нибудь тоже достигнуть подобной эмоциональной честности и принятия себя.

Об авторе

Из-за созависимых отношений я возненавидела собственные эмоции

Ленора Томпсон – блогер. Ее сайт.