Екатерина Крюкова
Психодраматерапевт, гештальт-терапевт, заведующая кафедрой психодрамы Московского института гештальта и психодрамы (МИГиП)

У нас с бойфрендом все хорошо, но он увлечен прыжками с заброшенных промышленных объектов. Я тревожусь — жив ли он, не разбился? <…> Мама говорит, что он не бросит это занятие и надо расстаться с ним. Но я же люблю его...

Лиля, 22 года

Лиля, риск остаться одной есть в отношениях с любым парнем, не только с тем, кто занимается экстримом. Болезни, аварии могут случиться с каждым из нас. Однако брачно-любовные отношения состоят не только из чувств и желаний, но и из прагматики. Похоже, именно к этому аспекту пытается привлечь внимание ваша мама.

Что же такого прагматичного не приходит в голову, когда влюблен? Например, что вам придется жить в «любовном треугольнике» с соперницей, которая обычно никому не по зубам: «Я, он и смерть». Сильная склонность к риску — это заигрывания со смертью, чтобы все время ее побеждать.

Даже если парень откажется от экстремальных прыжков, кто сказал, что свою страсть к риску он не найдет в другом месте? Готовы ли вы к этому? Готовы ли вы растить детей одна, если произойдет несчастье? Ухаживать за инвалидом, зарабатывать деньги на лечение? Решение быть с кем-то стоит принимать с «широко открытыми глазами», без иллюзий. Понимать все риски: моральные, временные, касающиеся здоровья и финансов.

Обычно адреналиновая тяга к риску толкает экстремалов на поиск новых ощущений. Парадоксально, но самое страшное для них — это не опасность, а скука и рутина. В семейной жизни ее достаточно: надо застилать постель каждый день, приносить зарплату домой каждый месяц, каждую ночь вставать к плачущему ребенку...

Эта часть жизни, в силу небольшого опыта, пока скрыта от вас. Но вы должны о ней знать. И, возможно, стоит прислушаться к доводам мамы, этот опыт уже имеющей. Однако окончательный выбор, безусловно, остается за вами. Ведь это ваша жизнь.