Мне выпала честь услышать подтверждение этому из уст женщины, которая прошла через подобное вместе со своим сыном.
Мария невероятно переживала из-за состояния Романа. Ему было 22 года, когда психиатр, к которому ценой больших усилий ей удалось его привести, объяснил, что у ее сына случился нервный психотический приступ (так обычно начинается шизофрения). Ночи напролет он шагал по комнате, словно животное в клетке, раздражаясь на каждую мелочь. Когда она заговорила о лечении, он едва не набросился на нее с кулаками.
Охваченная страхом мать скрепя сердце в конце концов решилась положить его в клинику против его воли. В гневе Роман перестал с ней разговаривать. Состояние его, по сути, не улучшилось, но через неделю он вышел из больницы и вскоре уехал в один южный городок, где и скитался с места на место.
Новости о сыне Мария получала лишь от его друзей детства, с которыми тот иногда списывался в интернете. Они пытались успокоить ее — хотя бы подтверждая тот факт, что он еще жив. Каждое утро она просыпалась с давящим комком в горле: что будет с сыном?
Через полгода этого душевного ада Мария решила написать сыну, что в день его рождения она приедет в город и будет ждать его у привокзального фонтана. Что она хочет просто сказать ему: «Поздравляю». Что хочет лишь увидеть его, пусть даже издалека.
В назначенный день она прождала его много часов, сидя на каменном парапете, всматриваясь в силуэты, мелькавшие в толпе. Никого. И вдруг, обернувшись, она увидела его — сильно исхудавшего, небритого, в грязной одежде…
Он прошел мимо, уткнувшись взглядом в землю, говоря на ходу, будто самому себе: «Ты что тут делаешь? Я тебя ненавижу. Не хочу тебя больше видеть. Никогда».
Потрясенная до глубины души, она лишь успела крикнуть ему: «С днем рождения!» — а он уже растворился в толпе…
Но он пришел! Они не виделись целый год. Потом месяцами она цеплялась за эту хрупкую надежду: тогда он все-таки пришел...
Много лет спустя, вспоминая о той площади у фонтана, Мария не в силах сдержать боль. Как она сомневалась в себе самой, сколько сил ей стоило не сдаться тогда, устоять! Те слезы, что она держала в себе все это время, сейчас прорываются в беседах с психотерапевтом, который помогает ей вернуться в прошлое, чтобы исцелить давнюю рану.
Ведь очень часто это значит для нас так много — быть рядом. Несмотря ни на что
Еще одно воспоминание: ее сын четыре года спустя.
Роман в конце концов согласился лечиться, и литиум, который он стал принимать, начал давать заметный стабилизирующий эффект. Сын снова вернулся к обычной жизни. И много говорил с матерью о том, что с ним случилось в тот тяжелый период.
Он сказал ей главное: «Знаешь, в тот день, когда внутри у меня все плыло и качалось, единственная вещь, за которую я мог зацепиться в жизни, это была ты. Я говорил себе: что бы ни случилось, ты будешь за меня, будешь со мной».
И она была с ним. Безотлучно даже вдали, до самого конца. В полнейшей своей беспомощности она подала ему отчаянный знак любви: «Я здесь!» — последнее, что мы порой способны отдать другому.
Ведь очень часто это значит для нас так много — быть рядом. Несмотря ни на что. Просто быть рядом.
