Акробат-педофил: как тренер по спортивным танцам годами насиловал девочек и избежал наказания

В чем обвиняют тренера

11 августа 2025 года Ксения Собчак на канале «Осторожно, Собчак» в YouTube выложила интервью с девушками, которые в разные годы занимались акробатическим рок-н-роллом в танцевальном центре «Андрей» в Ростове-на-Дону. На момент обучения все они были несовершеннолетними.

Позднее, помимо Анастасии, о домогательствах со стороны Хороших рассказали и другие спортсменки. Несмотря на это, в январе 2025 года уголовное преследование тренера было прекращено из-за отсутствия состава преступления, а сам Андрей Хороших даже не отстранен от работы с детьми.

Как происходило насилие над детьми

Одна из пострадавших от Андрея Хороших — Мирослава Никонова, которая занималась в центре «Андрей» с 1999 по 2003 годы. По ее словам, тренировки проходили практически каждый день по несколько часов: с маленькими детьми занималась супруга Хороших, а с подростками — он сам. Это же подтвердили и другие девушки в интервью: в период обучения танцам им было от 5 до 16 лет.

«У меня спортивная семья, я знала, что тренера надо слушаться беспрекословно. Бить нас, наказывать было нормально в течение тренировки. Даже если он сказал, что черное — это белое, никто не спорил», — рассказала Людмила Годарова, занимавшаяся там в 2001–2010 годах. Вместе с другими пострадавшими она призналась, что многие воспринимали тренера как бога и во всем подчинялись ему.

«Я с первого дня знала, что это происходит. Как только я влилась в коллектив, я уже слышала истории, что он спит с девочкой, которой было 15-16 лет. Я была ребенком и не могла оценить эту разницу в возрасте, — призналась Годарова. — Это ощущалось как выдуманные истории, но как это происходило, где — мы все это знали».

Так, во время прямого шпагата он мог касаться ее между ног в области гениталий. Поначалу это происходило редко, но со временем стало регулярной практикой, которая касалась всех учениц. «Уходя в раздевалку, мы с девочками обсуждали — тут потрогал, там потрогал. Но как будто это было нормой среди нас. Нам это не нравилось, но мы это обсуждали как что-то в порядке вещей — он же это делает со всеми», — рассказала Анастасия Леонова.

По ее словам, Хороших и ее трогал в зоне промежности — девочки постарше ей признавались, что тоже проходили через это и советовали не обращать внимания. При этом насилие происходило и вне центра «Андрей» — например, во время поездок в другие города. Один из случаев, который вспомнила Леонова, случился прямо в поезде.

«Я прохожу мимо его полки [в плацкарте] после отбоя, в туалет или куда я шла, и он тянет меня к себе, кладет на полку и начинаются движения по телу. Я помню шок, когда ты не можешь пошевелиться, когда настолько страшно, что ты вдохнуть не можешь. Тебе 14 лет, и у тебя есть реакции. Он лезет языком в ухо, целует в шею, и это состояние, когда ты впервые испытываешь возбуждение, но тебе противно, потому что это тренер, и ты не можешь ничего сделать», — рассказала Леонова.

Одной из них, Мирославе Никоновой, он и вовсе обещал развестись с женой и говорил, что она — «самая особенная и его лучшая ученица». Леоновой, в свою очередь, он приносил диски с порнографией, которые нужно «наедине с собой посмотреть и понять, что ей нравится», и «потрогать себя, ничего не говоря родителям». С похожим сталкивалась и Никонова, которой Хороших приносил распечатанные картинки о сексе и которые она должна была «изучать».

«На тренировке мы танцуем, а он подходит со спины и говорит на ушко: „Отпрашивайся в туалет через три минуты“. Он приходил за мной, мы закрывались, он снимал штаны и показывал головку. Это все сопровождалось словами „Я тебя люблю“, „Поцелуй его, потрогай“. А я думала: „Ничего себе, я тренеру нравлюсь“. Я не знаю, почему, но это был ступор совместно со страхом», — поделилась Мирослава Никонова.

К оральному сексу Андрей Хороших склонял и Анастасию Леонову, который затем предупреждал ее, что скоро она «будет терять девственность». «Это был механический процесс, договоренности. Мы приехали в съемную квартиру, легли в кровать… Просто резко взрослеть», — вспоминает девушка. К этому же «опыту» Хороших готовил Никонову, предлагая ей «готовить» свое тело к сексу «пальцами» и «огурцом».

Что о насилии думали родители пострадавших

Родители в интервью говорят, что дети никогда не высказывали претензий к тренеру, а сам Андрей Хороших хвалил учениц. «Я ничего не заметила, я не могла подумать ничего подобного, поэтому я не особо приглядывалась. Живы, целы, накормлены, здоровы. То веселые, то понурые», — рассказала мать Мирославы Никоновой.

Девушка, в свою очередь, призналась, что ее мама как-то видела в поезде, как тренер трогает ее под одеялом в поезде/

«После тренировок были собрания с родителями, на которых он втирал, что тренер — самое главное в жизни и всегда прав. Есть авторитет, который строится на уважении, а есть авторитет, который строится на страхе — вот тут скорее второе», — поделилась бывшая жена Андрея Хороших, которая работала с ним вместе.

Однажды дети сами рассказали ей, что он, к примеру, «все трогает и везде их проверяет», когда моет в душе — но тот отвечал на все вопросы, что «торопился» и если что-то и сделал не так, то «случайно». Женщина понимала, что с детьми что-то происходит, но «поймать его за руку» так и не смогла.

Как интервью Ксении Собчак изменило ситуацию

Вскоре после выхода интервью журналисты канала сообщили, что к ним обратились и другие пострадавшие ученицы Андрея Хороших.

«После выхода репортажа в наш бот обратной связи написали еще несколько бывших спортсменок, которые в детстве занимались под руководством Хороших. Девушки заявили, что они, будучи детьми, подверглись домогательствам со стороны тренера. По их словам, он дотрагивался до интимных зон своих учениц во время занятий и поездок, говорил неуместные слова и заставлял загорать топлес во время сборов», — заявили они.

Позднее Ксения Собчак рассказала, что Следственный комитет России вновь начал процессуальную проверку в отношении тренера, который продолжает работать с несовершеннолетними.

По их словам, говорить о том, что с ними случилось, мешал страх осуждения. Так, узнав о случившемся, молодой человек одной из героинь выпуска назвал ее «тренерской подстилкой», а супруг — «восьмилетней шлюхой».

«Когда я сюда ехала, знали только близкие. Мне все сказали — зачем тебе это нужно? Никто не сказал, что мне станет лучше, что другим детям станет лучше. Все боятся, что узнают другие, а что будут страдать другие и пострадала я — никто об этом не думает», — признается героиня.

Почему жертвы насилия так долго молчали

Тема насилия всегда вызывает бурю эмоций. Одни задаются вопросом: «Почему они молчали столько лет?» Другие сразу выражают свои сомнения. Сложность в том, что трудно поверить, что такое случилось рядом с тобой. Всегда кажется, что это где-то там далеко и тебя никогда не коснется!

Когда ребенок сталкивается с насилием, у него нет слов, чтобы описать эту ситуацию словами. Ему сложно такое понять. И не у кого даже спросить совета или попросить помощи. Рядом находится взрослый, пользующийся доверием родителей, например, тренер, учитель или родственник. Ребенок боится, что ему не поверят или обвинят его самого, если он расскажет о происходящем с ним. Эти слова осуждения ранят не меньше самого насилия. Поэтому он просто молчит и прячет боль внутри.

Только тогда он может решиться рассказать о случившемся. Иногда этому помогает психотерапия, встречи с другими жертвами или просто внутренняя готовность. Но для этого нужны огромные силы. Зачастую не всем хватает сил сказать вслух «Меня изнасиловали». Поэтому нельзя осуждать тех, кто рассказывает о случившемся спустя годы. Наоборот, это доказывает их силу и смелость поднять тему, которая долгое время их разрушала.

Почему жертвам насилия могут не верить

Люди боятся, что насилие реально. Им страшно увидеть, что уважаемые люди, такие как тренеры, учителя или просто уважаемые горожане, могли причинить вред детям. Легче сказать, что этого не было или они все придумали. Это защитная реакция. Но это отрицание наносит дополнительную травму тем, кто решился рассказать.