Эпикур (341–270 до н. э., Греция)
Чтобы жить в согласии со своей природой
Carpe diem («лови день») – это, несомненно, вариация на тему hic et nunc («здесь и сейчас»). Призывом ловить настоящий момент мы обязаны Горацию, но унаследовали его от Эпикура; часто его истолковывали как приглашение к безудержному разгулу. Однако, если эпикуреец «ловит день», это не значит, что он предается сексуальным излишествам, чревоугодию и лени. Он практикует разумный гедонизм, требующий твердости и усердия. Эта философия утверждает, что наши страдания происходят не от реальности как таковой, а от того представления, которое у нас есть о ней. Цель, таким образом, состоит в том, чтобы освободиться от своих ошибочных представлений и положиться на то самое основное, что не обманет, – природу. Или же, если речь идет об отдельном человеке, – на тело и его ощущения. Жить в настоящем при таком понимании сводится к тому, чтобы жить в соответствии с природой, полагаясь на свое тело, прислушиваясь к нему и следуя его склонности к «простым и необходимым радостям».
Об этом: «Эпикур приветствует Менекея» в книге «О природе вещей», Мир книги, Литература, 2006.
Сенека (4 до н. э. – 65, Рим)
Чтобы снова распоряжаться собой
«Самое главное препятствие к тому, чтобы жить, – это ожидание, которое зависит от завтрашнего дня и поэтому упускает день сегодняшний», – утверждает писавший «О кратковременности жизни». По мнению этого стоика, источник наших бед в том, что мы озабочены не зависящими от нас вещами (судьба, смерть) в ущерб тому, на что мы можем влиять. Между тем, как он пишет в «Нравственных письмах к Луцилию», «только время принадлежит нам». Откуда совет: «До сих пор твое время ускользало от тебя. Наверстай его и позаботься о нем». Как? Стоит перестать откладывать все на потом – «такой подход мешает примкнуть к наступившему дню, он заменяет сегодняшнюю реальность обещаниями будущих благ» – и извлекать пользу из каждого дня, учась и действуя. Так что для наставника Нерона в полной мере проживать настоящее означает снова принадлежать себе. Это лекарство от чувства бессилия, от пассивности и от страстей, которые нас терзают, и прежде всего – от страха смерти, страха столь же всеобщего, сколь и бесполезного.
Об этом: Сенека «Нравственные письма к Луцилию», Мир книги, Литература, 2006.
«Удержишь в руках сегодняшний день — меньше будешь зависеть от завтрашнего. Не то, пока будешь откладывать, вся жизнь и промчится». Сенека
Монтень (1533–1592, Франция)
Чтобы жить полной жизнью
«Когда я танцую, я занят танцами, когда я сплю, я погружаюсь в сон. Когда же я одиноко прогуливаюсь в красивом саду и мысли мои некоторое время заняты бывают посторонними вещами, я затем возвращаю их к прогулке, к саду, к сладостному уединению, к самому себе». Под видом историй из собственной жизни, излагаемых к тому же «с прыжками и кульбитами», Монтень в своих «Опытах» предлагает нам философию повседневности. Испытавший влияние стоиков и скептиков, он полагает, что наши мысли не могут дать нам никакой уверенности ни в чем и что мир – это всего лишь «вечные качели». Значит, бесполезно заниматься тем, чтобы искать счастье в какой-нибудь истине, которую надо достичь; все, что мы можем, – это проживать то, что у нас есть, в том числе принимать удовольствия. Иными словами, это то, что он называет «жить a propos» (то есть уместно, кстати), и считает «великим и славным шедевром» человека.
Об этом: Мишель Монтень «Опыты», Эксмо, 2007.
«Надо не сочинять умные книги, а разумно вести себя в повседневности, не выигрывать битвы и завоевывать земли, а наводить порядок и устанавливать мир в обычных жизненных обстоятельствах». Монтень
Паскаль (1623–1662, Франция)
Чтобы поступать разумно
«Пусть каждый присмотрится к своим мыслям, и он убедится, что все они заняты прошлым или будущим». Для автора «Мыслей» это служит доказательством того, что «мы никогда не живем, а только располагаем жить». Согласно Паскалю, мы, «исполненные неблагоразумия, блуждаем во времени, нам не принадлежащем, пренебрегая тем единственным, которое нам дано, исполненные тщеты, целиком погружаемся в исчезнувшее, бездумно ускользая от того единственного, которое при нас». Для философа такое поведение говорит о нашей слабости. «Дело в том, что настоящее обычно причиняет нам боль. Когда оно нас ранит, мы стараемся его не видеть, а когда отрадно – горюем, видя, как быстро оно ускользает». Согласиться больше не проживать настоящее и прошлое как средства, служащие будущему как цели, – это, если верить Паскалю, единственная позиция, позволяющая жить если не счастливо, то хотя бы благоразумно.
Об этом: Блез Паскаль «Мысли», АСТ, 2003.
Григорий Тульчинский (1947, Россия)
Чтобы жить творчески
«В жизни нет целей, нет «надо». Вся она – сплошное средство, мое «не могу иначе», мой happening – игра, а значит, переживание мира и себя, которое делает привычное необычным, странным». Жизнь – это праздник, на который нас пустили и в котором мы участвуем, и для себя, и для других. И так в любых, даже самых отчаянных обстоятельствах. Человек потерял близкого. Узнал о безнадежном диагнозе. Выручает привычка – делать что-то лишенное на первый взгляд смысла. Человек спасся от катастрофы. Остался один в лесу, на острове, на Земле. Чтобы жить, он ищет занятия, цели, задачи, иногда абсурдные, но ему они абсолютно необходимы. Человек оказался в тюрьме. И он сочиняет роман или играет в шахматы в уме, путешествует в своем воображении к полюсу... Все это – утраты, одиночество, тюрьма – обнажает главное в жизни, оставляет человека наедине с нею, глаза в глаза. Чтобы мы увидели: наша жизнь – это непрерывная импровизация, которая возможна только в настоящем.
Об этом: Григорий Тульчинский «Самозванство. Феноменология зла и метафизика свободы», РХГИ, 1996.
Григорий Померанц (1918, Россия)
Чтобы быть счастливым
Способность жить настоящим неотделима от ощущения счастья. «Люди разучились счастью. Сперва земное счастье было объявлено заменой вечной жизни. Потом рванулись в другую сторону и стали искать особую вечность, вне времени, после времени, как будто вечность может быть ДО или ПОСЛЕ, как будто она не вся ЗДЕСЬ и ТЕПЕРЬ».
Счастье для Григория Померанца предполагает ощущение вечности «в любой миг времени». Испытать это ощущение нам мешает наша разбросанность, распыленность, а вовсе не обстоятельства, как нам чаще всего кажется. Ведь при любом просвете радости мы можем поделиться ею с другими людьми. «Темп цивилизации изменить нельзя, но в нашей воле – я бы даже сказал, что это наш долг, – уметь быть счастливым при малейшей возможности. Счастье не суррогат жизни, но сама жизнь в своей глубине. Со всеми ее бедами, но и с той силой, которую дает эта глубина».
Об этом: Григорий Померанц «Записки гадкого утенка», Московский рабочий, 1998.
«Счастье жизни рождается из собранности, сосредоточенности на глубине. Можно всего только видеть дерево и быть счастливым». Григорий Померанц
