В детском возрасте мы все звучим естественно и свободно. По мере взросления мы начинаем оценивать свои проявления по меркам «прилично/неприлично» и со временем учимся кричать «в себя», стиснув зубы, глотать слезы и сдерживать смех. Тогда мышцы голосового аппарата начинают зажиматься, нижняя челюсть напрягается и застывает, голос, сбиваясь с верного пути, выходит через нос или застревает в горле.
С голосом матери
Голос — это первое, с чем сталкивается ребенок, находясь еще в материнской утробе. Именно по интонациям матери ребенок делает выводы о том, что происходит «снаружи». Если мать спокойна, она звучит низко и расслабленно. Низкие вибрации голоса работают для ребенка как массаж — они успокаивают его и дают ощущение безопасности. Но если мать встревожена, напряжена, ее голос начинает звучать выше — тогда водная среда, в которой находится ребенок, не передает слабые вибрации высокого голоса, и малыш чувствует себя одиноко. Вот так и передается тревожность — не с молоком, а с голосом матери.
Отражаться в другом
Позже ребенок начинает воспринимать голос родителей не просто как вибрации, а как способ общения — через пронзительный плач он сообщает о боли, голоде или страхе, а через смех — выражает радость. Родители склоняются над ребенком и, как божества, либо дают ему то, что он просит, либо «наказывают», если он что-то сделал не так. На этом этапе родительский голос — непререкаемый авторитет, через него ребенок узнает, хороший он или плохой в данный момент, и формирует первые представления о себе самом, которые отпечатаются в бессознательном на всю жизнь.
«Собственное Я, его структура, его собственный голос, невозможен без голоса другого», — подчеркивает психоаналитик Майя Кугушева.
По мере взросления мы ищем свои отражения в голосах тех, кто для нас важен. Сухой, строгий голос учителя, который ставит двойку, воспринимается как катастрофа, — ведь дома ждет раздраженный, срывающийся на крик голос матери, которая скажет, что такой двоечник, как ты, ничего не добьется в жизни. В этот момент твой собственный голос вытягивается в узкую нитку, и ты уже не говоришь, а пищишь, потому что все тело сжалось и в нем не осталось место для «полнокровного» звука.
«В присутствии авторитетного человека, как признание его фигуры, мощи, фундаментальности, которая находится над нами, контролирует нас, — голос будет логичным образом становится тоньше и выше, более хрупким по звучанию», — поясняет эксперт.
Если стрессовые ситуации повторяются часто, со временем тело ребенка «запоминает» состояние, в котором мышцы голосового аппарата спазмированы, и начинает воспринимать это как норму. Отсюда и возникают слабые, глухие, резкие, кричащие, чрезмерно высокие, угрюмые, гнусавые голоса.
Скажи мне что-нибудь, и я скажу, кто ты
Конечно, психолог не сможет поставить «диагноз», просто послушав вас. Однако то, как мы звучим, может многое сказать о наших взаимоотношениях с обществом и самими собой.
«Например, аутисты — часто люди не говорящие. Не пользующиеся языком именно потому, что отказываются входить в поле другого для коммуникации и взаимодействия. Для них это своего рода отказ от вступления в человеческий порядок», — отмечает Майя Кугушеваа.
В то же время голос невротика может звучать очень по-разному: наивно, по-детски, ноюще, соблазняющее, яростно, глухо и тоскливо. Все потому, что невротик всегда ориентирован на другого человека — ему критически важно, что подумает о нем собеседник. Поэтому такой человек всеми силами старается донести свои чувства, произвести впечатление или, наоборот, показать, что он ничего из себя не представляет, — чтобы собеседник не увидел в нем конкурента и не начал проявлять агрессию.
Похожая ситуация у нарциссов — они тоже всегда ориентируются на «аудиторию», только в случае с классическим нарциссизмом человек всем видом стремится показать, что слушать надо только его. Он будет отчаянно привлекать внимание. Поэтому его голосовая палитра может варьироваться от тихих, вкрадчивых звуков с замедленной интонацией, чтобы слушатель напрягался, стараясь расслышать, и таким образом не отвлекался от его речи, до чрезвычайно громкого, резкого, «командующего» звука, чтобы у окружающих просто не осталось выбора, кроме как слушать его.
«А вот голос человека в депрессии, в меланхолическом психозе всегда звучит очень слабо и тонко. Словно бесплотный дух, — говорит психоаналитик. — У таких людей есть сложности в собственной субъективации: они словно отчуждены от своего тела, и это тоже проявляется в слабости, неполноправности голоса, в отсутствии жизни в нем».
Депрессия — это потерянность даже в самом себе, апатия. Такие люди редко кричат, а если и кричат, то на связках, потому что в их теле не циркулирует жизнь — то есть воздух. Такой человек не хочет существовать, в том числе и в звуковом пространстве.
Выражать себя через звук
Голосовой аппарат — одна из самых тонких и неуправляемых систем в организме. Поэтому работа над эмоциональным состоянием непременно скажется на качестве вашего «звука». И, наоборот, физическая работа с голосом — сценическая речь, вокал — прекрасная терапия, которая помогает научиться слушать в первую очередь самого себя. Так или иначе, важно помнить — зазвучать естественно мы сможем только тогда, когда сами перестанем «держать себя за горло».
Психоаналитик Лакановской ориентации
