Секреты магии чувств: как любовь меняет человека и почему расставание невыносимо?

Казалось бы, за что в Ад-то? Не потому, что любовь — зло (сам Данте, как известно, души не чаял в Беатриче), а потому, что страсть может лишить человека разумной воли. Стать манией, толкнуть на жуткие поступки. Среди обреченных находиться там — Паоло и Франческа, двое влюбленных, погибших от руки мужа Франчески, брата Паоло. Они не просто нарушили моральные устои — их страсть вышла из-под контроля, и они оказались приговорены к вечному вихрю, символу мучительного и всепоглощающего чувства.

Образ Наташи Ростовой, согласившейся на побег с Анатолем Курагиным (ну кто из нас не приговаривал тогда: «Наташа, да что ж ты делаешь…»), и Анна Каренина с ее роковой страстью — это уже Лев Толстой. А сколько таких персонажей у Федора Достоевского… Любовь, словно адский вихрь у Данте, может кружить, затягивать, разрушать. Но способна и возвышать, вдохновлять, заставляет забывать о себе ради другого человека.

Все это — не только этическая, психологическая, философская, богословская сфера. Современная нейробиология говорит о том же, но другим языком. Любовная страсть — сложнейшая нейрохимическая и нейросетевая буря. И если она бушует — активируются во многом те же зоны, что и при других вариантах явной поведенческой зависимости. Давайте исследуем именно эти аспекты.

Нейрофизиология любви и страсти

Как показывает фМРТ-анализ, когда человек влюблен, в его мозге максимально ярко активируется Nucleus accumbens (прилежащее ядро) — зона вентрального стриатума, которая отвечает за различные варианты удовольствия. А вместе с ней — области коры, связанные с навязчивыми мыслями (например, поясная извилина, гиппокамп), и миндалевидное тело.

Последнее регулирует тревогу: снижает ее, если возлюбленный рядом, и усиливает — когда вы в разлуке или, тем более, страдаете и ревнуете.

Мозг влюбленного очень серьезно перестраивается

«Я теперь совсем другой, любимая», — это не только романтика, но и вполне конкретная физиология. В ставшим уже классическим исследовании (2012) изучались нейронные корреляты длительной интенсивной романтической любви. Десять женщин и семь мужчин, состоявших в браке в среднем 21 год, прошли фМРТ-сканирование во время просмотра фотографий своих партнеров. В качестве контрольных изображений взяли лица близких друзей испытуемых, а также малознакомых людей. Эффекты, характерные для сильной привязанности к постоянному партнеру, были обнаружены:

1. (1) в областях, богатых дофамином (система вознаграждения, базальные ганглии): вентральная область покрышки (VTA), прилежащее ядро, дорзальный стриатум. Это согласуется с результатами изучения любви на ранних стадиях;

2. (2) в нескольких областях, связанных с родительской и дружеской привязанностью, таких как вентральный бледный шар (тоже область базальных ганглиев), черная субстанция, ретикулярная формация, таламус, островковая кора, поясная извилина.

По результатам использования психологических опросников:

1. (1) реакции VTA и стриатума коррелировали с показателями романтической любви и включением других людей в самоощущение;

2. (2) реакции VTA коррелировали с показателями любви на основе дружбы;

3. (3) реакции гипоталамуса и задней части гиппокампа (центр памяти) коррелировали с частотой половых контактов;

4. (4) реакции стриатума, задней части поясной извилины и задней части гиппокампа коррелировали с уровнем страстного влечения к супругу.

При этом более интенсивно, чем при коротких отношениях, задействуются системы мозга, отвечающие за привязанность и парные связи. Нейросети вознаграждения начинают работать в режиме постоянной стимуляции, и объект любви воистину становится центром Вселенной. Так что за фразой: «Ты мое все» — не просто дань романтике, но и весьма серьезная нейробиологическая база.

Вот еще один пример научного исследования, где оценивалось удовлетворение отношениями и сексуальной активностью в парах, относительно недавно вступивших в брак. Средняя продолжительность их отношений — четыре года. Результаты психологических опросов сопоставлялись с нейронной активностью и генетическими особенностями систем окситоцина и вазопрессина (OXT и AVP).

Окситоцин в свое время был открыт как гормон, регулирующий сокращения матки при родах, вазопрессин управляет работой почек. Однако в мозге две эти молекулы, как мы сейчас уже знаем, выполняют функции ключевых нейромедиаторов любви и привязанности. Участники исследований проходили фМРТ-сканирование дважды с интервалом в один год. При этом им демонстрировали фотографии лиц супругов и знакомых нейтральных людей.

По итогам экспериментов показатели сексуальной удовлетворенности оказались значительно связаны с активностью систем OXT и AVP, а также с возбуждением областей мозга, вовлеченных в социальное поведение, вознаграждение и мотивацию: вентральная покрышка, черная субстанция, стриатум, вентральный бледный шар. Велика роль миндалины и гиппокампа (эмоциональная память), гормонального фона (гипоталамус), а также потоков соматосенсорной информации и особенностей восприятия себя и других (лобная и височная доли коры). Интенсивность сексуальных контактов была более всего связана с передним гипоталамусом (и системой AVP), а также с префронтальной корой (и системой OXT).

Авторы заключают, что высокая активность систем OXT и AVP усиливает как глубинные нейроэндокринные, так и высшие психофизиологические процессы. А они, в свою очередь, способствуют сохранению парных связей и благополучия.

Удовлетворяющая партнеров сексуальная активность связана с возбуждением подкорковых структур, которые поддерживают основные мотивационные и гормональные процессы, и областей коры, отвечающих за сложное мышление, эмпатию и взаимодействие с другим человеком. Прочитав все это, читатель скажет: «Ого, это же столько областей сотрудничают!»

Вновь ненадолго обратимся к искусству

Время написания «Божественной комедии» Данте Алигьери — 1306–1321 гг. Отношение Данте к Беатриче — ярчайший пример любви платонической: возвышенной, не плотской, стремящейся к духовной связи.

И вот через 30 лет выходит в свет другая великая книга, посвященная любви, на сей раз во всем ее многообразии: «Декамерон» Джованни Боккаччо. Десять дней по десять историй, вдохновлявших самого Шекспира. В «Декамероне» страдают, сгорают от страсти и совершают такие поступки, которые человеку в трезвом уме и здравой памяти показались бы полнейшим абсурдом.

Любовники забираются по веревочным лестницам в окна, переодеваются в священников, подкупают слуг, пишут страстные письма кровью и, не дождавшись взаимности, восклицают что-то вроде: «Да будет же мне гроб твоим отказом!» Одних любовь доводит до исступления, других — до смертельной лихорадки. Некоторые истории из «Декамерона» и вовсе лишь о плотских радостях: про «глухонемого» в женском монастыре. Или, скажем, новелла на тему «как загнать дьявола в ад» — и эта метафора означает именно то, о чем вы сейчас подумали.

Страсть у Боккаччо — не декоративное чувство. Это сила, сравнимая с одержимостью, манией, и никакие нормы — морали, религии, строгих внутренних убеждений — не могут устоять перед ее натиском.

При этом к состоянию эмоциональной общности и зависимости присоединяются все более прочные связи на уровне памяти, совместно прожитых событий — больших и малых, счастливых и не очень.

Внезапное богатство или крах карьеры одного из супругов, рождение ребенка, поездка в Мексику, тяжелая операция, когда страдает один — но это испытание для обоих. Разрыв на этом этапе зачастую даже болезненнее, чем в первые месяцы близости, — ведь сколько уже пройдено вместе. И потому спустя годы после расставания пара способна, услышав песню с «того самого» свидания, вдруг оказаться на волне страсти и эмоций. И они будут столь же мощными, как и в день первого поцелуя.

Эмоциональные состояния, связанные с любовью и привязанностью, — сложнейший биохимический коктейль. Контролировать его состав крайне сложно, но работать над развитием и сохранением отношений — вполне реально. Правда, гарантий тут вам никто не даст, уж простите.

Любовь как источник позитивных и негативных эмоций

Гормоны и нейромедиаторы взаимной любви способны вызывать радость, эйфорию, творческое вдохновение, наполнять нас силами, и энергией, буквально «окрылять». Любовь же несчастная несет стресс, фрустрацию, тревогу, отчаяние, тяжелейшую депрессию. Поэты говорят, что любовь как огонь: может согревать и дарить свет, а может приносить сильнейшую боль и сжигать дотла.

Эндокринную основу для всех этих процессов формируют половые гормоны — андрогены и эстрогены (их выделяют семенники, яичники, кора надпочечников), а также гонадотропные гормоны гипофиза и люлиберин (гонадолиберин) гипоталамуса. Все они повышают уровень энергии, обостряют восприятие, усиливают сексуальное влечение.

Чем выше концентрация половых гормонов в крови и мозге, тем больше амплитуда «эмоциональных качелей». В мужском организме концентрация половых гормонов все же относительно стабильна. У женщин колебания гораздо более ярко выражены из-за специфики эндокринной регуляции цикла созревания яйцеклеток: от овуляции к менструации — и дальше к развитию нового фолликула.

Позитивные эмоции любовных отношений основаны на выбросе уже упоминавшихся дофамина, норадреналина, окситоцина, вазопрессина. К их списку можно уверенно добавить энкефалины и эндорфины — — так называемые опиоидные пептиды, которые отвечают за различные аспекты «поведенческого затихания». То есть за эмоции расслабления и столь сладостной эйфории, когда двигаться совершенно не хочется. Человек просто наслаждается моментом: после вкусного обеда, удачного секса или, скажем, сидя на летней веранде и любуясь феерическим закатом. И жизнь хороша, и жить хорошо.

Не забудем также про серотонин (5-НТ), который не является «гормоном радости», как его часто ошибочно называют, но контролирует негативные эмоции. То есть помогает справляться с отрицательными переживаниями. И если серотониновая система работает плохо, эмоциональные качели «перекашивает» в сторону негатива, а тревога, паника или ревность рискуют просто захлестнуть мозг.

Мир становится серым, враждебным, человек видит только плохое. Причины сбоев в работе серотонина разные: в пище мало триптофана, нарушен синтез 5-НТ, снижена чувствительность белков-рецепторов к серотонину, изменена работа системы инактивации 5-НТ. И вот уже жизнь как-то нехороша, да и жить совсем не весело.

Почему расставание с объектом влюбленности невыносимо

Временная разлука

Лишь только предмет страстной влюбленности пропадает из поля зрения (или просто не берет трубку даже после трех звонков) — психика начинает функционировать совсем по-другому. Миндалина (амигдала) активируется, как при переживании значимой утраты. Она запускает эмоции тоски и страха, навязчивые мысли о всяческих неприятностях, и вот уже горе накрывает с головой. Обзвонены все больницы и морги, а объект воздыханий всего лишь задержался на совещании.

Разрыв отношений

Из этой же области — физиология разрыва. Исследования показывают, что когда человек переживает расставание, его состояние сопровождается депрессией, тревожностью, бессонницей. Мозг, привыкший к позитивным эмоциям, теперь вынужден справляться с дефицитом норадреналина, окситоцина, эндорфинов. Симптомы очень похожи на абстинентный синдром при различных видах зависимости.

В груди буквально физически разливаются пустота и боль — не как метафора и литературный оборот, а как объективный нейронный процесс. Активность амигдалы, центрального серого вещества среднего мозга (ключевая область, регулирующая выброс серотонина), поясной извилины, стриатума во время переживаний, связанных с утратой, очень похожа на ту, которая регистрируется при тяжелой депрессии. Нарушаются функции мышления, памяти и принятия решений.

Особенно это заметно в первые недели после расставания, когда чувство глубочайшего одиночества захлестывает так, будто никто и ничто не сможет утешить.

Исследования на уровне фМРТ показывают: люди с разбитым сердцем испытывают нарушение и дисбаланс активности целого ряда важнейших функциональных блоков мозга: сети значимости, контроля задач, дорсальной сети внимания, сети извлечения информации из памяти.

Больно, но не смертельно

К счастью, для подавляющего большинства из нас такие состояния не являются фатальными. Да, больно, но не смертельно. Мозг, как и любая сложная биологическая система, способен к самовосстановлению. Переживание утраты запускает процесс трансформации нейросетей, и мы постепенно учимся функционировать в новых, пусть даже серьезно изменившихся условиях.

Это, конечно, требует времени и терпения, а заодно и понимания того, что любовь — далеко не гарантированный источник радости. Хотя поначалу, конечно, кажется, что «жили долго и счастливо и умерли в один день» — единственно возможный вариант развития событий.