Стресс может сделать нас моложе: как?

Psychologies: Вы работали в горячих точках, и проблемы с устойчивостью вам знакомы.

Надежда Владиславова: Да, я работала в зоне боевых действий в Чечне в организации «Врачи мира». Занималась реабилитацией населения в военный и послевоенный период. И видела, как тяжело приходилось многим, причем не только участникам событий, но и некоторым коллегам: они великолепные специалисты в мирной жизни, но военная ситуация оказывается для них невыносимой.

Реагируют по-разному, бывает, отказываются ехать в точку, которую считают опасной, плачут, говорят, их жизнь ценнее, чем чья-то еще… Я не думала, что мне еще пригодится военный опыт, но сейчас ситуация напоминает военную. Именно так, не послевоенную, потому что событие еще длится: карантин позади, но «призрак бродит по Европе».

От чего зависит наша реакция?

Н. В.: Устойчивость к стрессу вырабатывается в детстве, когда складывается наша модель мира. Многое зависит от того, как родители обучают детей переживать стресс. Есть два неправильных варианта поведения.

Первый — говорить «у тебя руки не оттуда растут, ты неумеха» или «ты хиленький, не справляешься» и сравнивать: «Вот Костя так, а ты не так». Второй — «не надо, не лезь, мама сама все сделает». И ребенок, взрослея, учится в ситуации стресса впадать в ступор: я ничего не могу, пусть за меня сделает кто-то другой.

А какое поведение родителей поможет?

Н. В.: Когда ребенку предстоит что-то сделать, во-первых, задайте ему вопрос: «Ты хочешь сам или мы вместе это попробуем делать?» Во-вторых, если вы ему помогали, даже если вы практически все сами сделали, скажите ему: «Мы хорошо потрудились, ты старался и получилось». Для ребенка завязать впервые шнурки — тоже стресс. Поддержите его в этой ситуации.

Кажется, просто! Но не у всех получается.

Н. В.: Родительство начинается с роли «кормящей матери», в которой может быть и отец. И родители в этой роли порой застревают и пытаются «кормить», когда уже пора оказывать ребенку эмоциональную поддержку. То есть помогать ему осознавать свои эмоции: «Понимаю, что тебе грустно, ты чувствуешь обиду, я бы тоже на это обиделась». Это крайне полезно для подростков, которым часто стыдно признаться в чувствах, они делают вид, что у них все круто, даже когда это совсем не так.

Вторая часть поддержки — не только угадать чувства ребенка, но и обозначить свое присутствие: «Как я злюсь на эту твою подружку, что она так себя повела!» Это две части эмпатии: «С тобою вот что происходит, а со мною вот что происходит». И тогда человек понимает, что он не один.

Получая поддержку от более сильного, он обучается переживать стресс. И следующую стрессовую ситуацию он пройдет по-другому.

Взрослым тоже не повредит поддержка?

Н. В.: Конечно. У меня есть знакомая, Инга, она дантист, и у нее очень разные пациенты, и рабочие с рыбзавода, и министры. Она говорит: «У меня человек как на ладони, все социальные маски слетают, он честно говорит, чего хочет, чего боится». Кресло дантиста — стрессовая ситуация, и важно, чтоб рядом был добрый доктор, который расскажет по порядку, что будет происходить, и поможет поверить: все будет хорошо.

Так человек получает напутствие не только по поводу текущей ситуации, но и на потом. А если рядом с нами в стрессе оказался кто-то черствый, холодный, в нас впечатывается информация, что «мир равнодушен», тогда дальнейшие стрессовые ситуации будут проживаться тяжелее.

А можем ли мы помочь себе сами?

Н. В.: Да, если создадим благоприятные условия, окружим себя позитивными людьми. В США проводился опрос, и выяснилось, что у всех лидеров в области бизнеса есть три общих признака: все они медитировали, вели дневник саморазвития и у них был наставник: психолог, коуч, тренер, старший товарищ. Если его нет в ближайшем окружении, стоит поискать в соцсетях, через гугл. Задаться такой целью: найти человека, который «всегда за меня». Который поддержит, поделится практиками.

Стоит выбирать подходящие фильмы, музыку, книги. Понятно, что кризис не время для «Левиафана» Андрея Звягинцева или «Взвода» Оливера Стоуна, какими бы хорошими эти фильмы ни были. А вот юмор — великая вещь, он позволяет нам отстраниться, выдернуться из ситуации, где мы залипли, и вернуться в нее с новыми силами. Известен случай, когда раковый больной месяц подряд смотрел комедии — и опухоль исчезла.

Даже если мы обожаем Моцарта, в кризис лучше слушать не «Реквием», а «Волшебную флейту». Нужно что-то жизнеутверждающее, чтобы внешнее вошло в резонанс с позитивным внутри нас и мы могли сверять свои действия с этим камертоном

Это наш шанс выйти из стресса без потерь?

Н. В.: Даже с приобретениями! Стресс — это энергия, и можно использовать его как ресурс. Все зависит от того, знаем ли мы об этом. Что происходит при стрессе? Учащается дыхание и сердцебиение, кровь несет кислород к органам. Но если мы говорим себе: «Стресс опасен!», сосуды в ответ сужаются. Организм жмет на газ и на тормоз одновременно, система изнашивается.

Но если сердце работает, а сосуды расслаблены, это соответствует состоянию радости и отваги, как у Блока: «Узнаю тебя, жизнь! Принимаю! И приветствую звоном щита!» И наше дело — расслабить сосуды и позволить организму нам помогать.

Но как управлять сосудами?

Н. В.: Универсальное средство для снижения артериального давления, при депрессии и зависимости, в работе с любыми расстройствами — медитация. Мозг бывает в трех состояниях: потребление информации, ориентация и — сон или медитация. И больше всего мозг занят в этом третьем состоянии. Тут и случается эврика, нас посещают идеи и инсайты.

Медитация помогает осознанно входить в это состояние. 20 минут два раза в день — отпуск от беспокойных мыслей. И мы по-другому начинаем воспринимать реальность, сознание становится как гладкая поверхность озера, в котором все отражается без искажений. А если мы адекватно отражаем реальность, то и реакция будет адекватная. Стресс может даже омолаживать.

В это трудно поверить!

Н. В.: Но это правда. Старость начинается, когда мы избегаем усилий и дискомфорта. А стресс заставляет нас действовать на пределе возможностей. И это полезно, если сочетать с периодами отдыха. Вспомним фильм «Патриот»: герой Мэла Гибсона — вдовец, воевать не хочет, но когда война подходит к дому, он преображается, становится воином-ягуаром и заодно женится, так он помолодел в результате.

Кризис толкает нас в объятия друг к другу, организует сотрудничество. А когда мы принимаем или оказываем помощь, мотивационные системы награждают нас гормоном счастья окситоцином. Так что кризис — точка роста, обновления способностей, ценностей и заодно физиологии. Если осознанно идти по этому пути, то испытания работают на нас, а не против.