Откуда берутся «плохие» дети

«Это просто патологически жестокий ребенок! Вы видели, что он сделал с моим сыном?!» Подобные родительские эмоции знакомы многим из тех, кто профессионально работает с детьми, — учителям и психологам. В словах взрослых кипит возмущение, которое они ощущают, столкнувшись с поведением некоторых детей. Но в них звучит и другое — уверенность в том, что в таких детях развита особая, врожденная жестокость. И уверенность эта тем сильнее, чем ужаснее поступок, который совершил ребенок…

В Новосибирской области 8-летний мальчик на детской площадке убил 3-летнюю девочку — сообщает портал РИА Новости. В Красноярском крае 10-летний школьник, хороший ученик, ударил ножом родную бабушку… Можно ли вообще предположить, что эти дети нормальные?

Сказать, что с ними «все нормально», невозможно. Но нельзя, убеждены эксперты Татьяна Бедник и Маргарита Нестеренко, и считать этих детей «прирожденными извергами». Потому что никто из нас не рождается изначально добрым или жестоким, защитником слабых или безжалостным мучителем. Ни один ребенок с колыбели не бывает злым. Это так же верно, как и то, что ни один младенец не рождается цивилизованным, готовым жить по правилам социума. Потому что в самом начале жизни его психическая организация еще бесконечно далека от него.

Почему он проявляет жестокость?

О том, что поведением маленького ребенка управляют его желания, его внутренние импульсы, писал еще Зигмунд Фрейд. Ребенок желает чего-то — он тянется к предмету и его берет. Ему хочется ударить — он бьет. Пока он не в состоянии управлять этими импульсами, но ощущает неудержимую потребность немедленно их удовлетворить. Этот механизм усиливается тем, что Фрейд называл «принципом удовольствия»: единственная цель поведения — как можно скорее получить то, что приносит удовольствие.

И тем, что ребенок проникнут острым ощущением своего всемогущества: он чувствует себя центром всего происходящего. Ему важно снова и снова убеждаться в этом: поэтому он испытывает удовлетворение, когда контролирует ситуацию — отняв чужую игрушку или ударив кого-то. Таким образом, без помощи взрослых ему не стать цивилизованным человеком. Как же ему помочь? Только воспитанием. И для взрослых это, пожалуй, самая сложная работа, поскольку она не состоит из одних нотаций на тему «что такое хорошо и что такое плохо», но предполагает постоянное внимание к ребенку и его поведению.

В чем задача воспитания?

Речь, собственно, о том, объясняют эксперты, чтобы в обычных, повседневных ситуациях обучить ребенка правилам жизни среди других людей — правилам, которых он пока не знает и не может усвоить самостоятельно. Ведь в человеческом обществе каждый из нас волен думать и говорить о чем угодно, но делать абсолютно все, что нам хочется, нельзя. Нельзя оскорблять других людей, причинять им боль и тем более — убивать. То есть надо научиться разрешать споры не кулаками, а с помощью слов. Ни у кого нет права посягать на чужое имущество. Поэтому отбирать игрушки у других запрещено, даже если этого очень хочется.

Нарушая правило, ребенок всегда бессознательно хочет проверить: такое ли оно твердое, как взрослый ему говорил?

Сексуальная жизнь также подчиняется правилам. Такие отношения запрещены между родителями и детьми и между членами одной семьи. И они возможны между людьми только с согласия каждого. То есть и речи не может быть о том, чтобы втроем затащить маленькую Машу за веранду и стянуть с нее трусики…

Но работа родителей не ограничивается лишь тем, чтобы объяснить ребенку правила. Они должны следить, чтобы те выполнялись, а за их нарушением следовало наказание. И в этом потребуется твердость — даже если проступок кажется безобидным, как часто бывает, когда ребенок маленький. «Да, он украл в магазине — но всего лишь жвачку…»

Серьезность нарушения никогда не измеряется ценностью предмета, ставшего его причиной. Потому что, нарушая правило, ребенок всегда бессознательно стремится проверить: такое ли оно твердое, как взрослый ему говорил? Если взрослый наказывает, он таким образом подтверждает свои слова. Если не реагирует — он их дискредитирует. И его реакция тем более важна, что для ребенка она способна поставить под сомнение саму ценность слова. Если можно говорить одно, а делать наоборот, какой в словах вообще смысл?

Ребенок: мучитель или жертва?

65% участников опроса, проведенного в апреле 2011 года, сталкивались с примерами жестокого поведения среди детей: мучают животных, изводят одноклассников. 11% признались, что так иногда ведет себя их ребенок. Мы слышим все чаще: жестокие выходки и зверские преступления совершаются детьми, причем все более юными. До сих пор бытует мнение, будто агрессивному поведению дети учатся из фильмов и телепрограмм.

«Это неверно, — возражает детский психолог Александра Горелик. — Не фильмы заставляют ребенка нападать на других детей, а отсутствие у него элементарных социальных навыков. Все эти мучители на самом деле — жертвы. Своей семьи, которая оставила их без ориентиров, и общества, которое не стремится исправлять ошибки семьи». Не получив от родителей четкого запрета на жестокость, ребенок может усвоить необходимые правила в школе. Но это возможно лишь в случае, если драки будут не только поводом для наказаний, но и поводом для обсуждений. Может ли современная школа стать и школой жизни для наших детей?

Научить ребенка гуманному видению мира

Объяснять правила, следить за их выполнением, наказывать за нарушения — достаточно ли этого, чтобы вырастить ребенка цивилизованным существом? Нет, полагают наши эксперты. Если ограничиться только этим, воспитание свелось бы лишь к дрессировке. Но цель его другая — помочь ребенку стать человечнее по существу. Что совсем непросто — достаточно вспомнить, с какой легкостью проявляются агрессия или иные асоциальные черты у взрослых, например в ситуации военного конфликта.

Речь не о том, чтобы пытаться искоренить «дикие» импульсы в ребенке, но о том, чтобы он научился с ними совладать, поступать, исходя из более гуманного видения мира. А для этого ему необходимо усвоить три основных, очень важных понятия.

Во-первых, об особой ценности человеческой жизни. Ребенок сможет это усвоить, только если ему удалось благодаря родителям осознать собственную ценность. Только чувствуя ее, он cможет понять, что и жизнь других так же ценна.

Во-вторых, о том, что другой человек может страдать. Здесь так же важно, каким будет отношение его родителей друг к другу, к нему самому и к другим людям. Легко ли представить себе боль другого существа ребенку, который видит, как отец регулярно бьет его мать?

В-третьих, о смысле человеческих правил и законов: они нужны не для того, чтобы ограничивать желания ребенка, но прежде всего — чтобы защищать его жизнь и жизнь других людей.

Эти понятия станут для ребенка правилами (настолько прочными, что окажутся способны противостоять его импульсам) лишь тогда, когда он будет понимать их смысл.

Откуда берутся «плохие» дети

Рассказать про другие источники удовольствия

Но и этого недостаточно, считают эксперты, чтобы помочь ребенку вырасти по-настоящему цивилизованным человеком. Гуманное видение мира будет мешать ему осуществлять свои желания, когда те способны нанести ущерб другому. Но при этом сами желания никуда не исчезают. А значит, ребенок продолжает зависеть от искушений. Поэтому необходима дополнительная работа, чтобы научить его находить для них приемлемые способы удовлетворения, которые не противоречат законам общества. И повседневная жизнь дает для этого массу поводов…

Например, трехлетний ребенок хочет узнать, как устроена внутри рыбка, и пытается достать ее из аквариума, чтобы разрезать пополам. Это логично: он же разбирает игрушечные машинки — почему не разобрать рыбку? Родители запрещают это, объяснив, что живой рыбке будет больно и что она умрет, чего ребенок еще не знает.

Можно ли на этом остановиться? Нет, потому что остается желание, которое ребенок не смог реализовать. Важно предложить ему сделать это по-другому: прочитать вместе с ним книгу о рыбках, посмотреть фильм... Поступая таким образом, родители показывают ребенку, что принимают его желания. Но они учат его осуществлять их цивилизованно — к тому же приятным способом, сулящим другие удовольствия (от его будущих открытий).

Так ребенок может освоить новые способы удовлетворять свои желания. И отказаться от тех, что подсказывала ему его первая реакция. Они больше не будут ему интересны: зачем ловить одну несчастную рыбку, если в книжке можно найти сотню других?

Можно ли контролировать агрессивность?

Все дети рождаются с агрессивными импульсами, но большинство, взрослея, учатся их контролировать. Психологи Университета Монреаля (Канада), наблюдая за развитием 35 000 детей (с 5-месячного до 20-летнего возраста), обнаружили, что пик агрессии наблюдается в полтора года: дети драчливы, легко ссорятся, кусаются, царапаются, толкаются, визжат… Но примерно к пяти годам большинство из них осваивают мирные способы достижения своих целей, и количество конфликтов снижается.

Некоторым детям требуется значительно больше времени для того, чтобы усвоить социальные нормы и навыки общения. Руководитель исследования Ричард Трембли отмечает, что поведение матери во время беременности — курение, употребление спиртного, а также плохое питание и постоянный стресс искажают нейробиологическое развитие плода, что отражается на тех зонах его мозга, которые отвечают за эмоциональный контроль.

«Услышать» поступки ребенка

А что бы произошло, если бы родители, наоборот, позволили провести опыт с рыбкой? Вместо запрета на то, чтобы причинять вред живым существам, он усвоил бы негласное «разрешение» нарушать этот и другие родительские запреты. И наверняка, предоставленный самому себе, он в конце концов стал бы находить удовольствие в том, чтобы мучить и других животных: рыбка смешно извивается, а котенок еще и пищит. Ведь если родители не вмешиваются, логично предположить, что его поведение их удовлетворяет.

Жестокость начинается в тот момент, когда ребенок чувствует удовлетворение от того, что он получил (или совершил) желаемое, и одновременно замечает, что при этом страдает другое живое существо. И затем, когда ему снова захочется почувствовать свое превосходство, он вновь станет искать жертву. Так возникает привычка улучшать свое самочувствие лишь за счет других.

Жестокость — всегда знак того, что жизнь ребенка выходит или уже вышла из нормального русла

Ребенок с жестоким или асоциальным поведением, конечно, не носитель какого-то особого гена жестокости. Это обычный ребенок, которому не раз и в разных обстоятельствах пришлось столкнуться с радикальной нехваткой воспитания. А иногда и с более серьезными проблемами. Потому что дети часто учатся жестокости, идентифицируя себя со взрослыми, которые их окружают. Взрослыми, которые проявляют жестокость как к самому ребенку, так и к другим людям.

Жестокие поступки ребенка или подростка должны быть не только наказаны во имя установления (или восстановления) правил в его отношениях с другими. Прежде всего взрослым необходимо их «услышать», потому что жестокость — всегда знак того, что жизнь ребенка выходит или уже вышла из нормального русла.

А что думают сами дети о «злом ребенке»?

«Злой ребенок — это такой, который обиделся. А злиться на того, кто его обидел, не может. Поэтому он злится на кого-нибудь другого или вообще на всех других людей».

София, 12 лет

«Злой ребенок — это такой мальчик, как Артем у нас в садике. Он старается сделать больно, пихнуть, щипнуть, а если кому-то от этого больно — радуется и смеется. Он меня младше, и он злой».

Юра, 5 лет

«Я не знаю злых детей, знаю вредных, противных... Но когда я попыталась представить такого ребенка, то вспомнила мальчика из мультика про Карлсона, он обижал свою собаку, грубо разговаривал и еще поставил Малышу шишку на лбу. Злые дети — это те, кто нападает просто так, чтобы напугать или обидеть».

Мира, 8 лет

«Есть один такой на гандболе, очень неприятный тип: так и ждешь от него какой-нибудь пакости. Он все время ищет, как бы сделать кому-то больно. И очень нагло себя ведет. Не слушает никого — ни тренера, ни ребят».

Дима, 10 лет

«Я никогда не видел ни злых детей, ни злых людей...»

Сева, 6 лет