Смешные кошки
Фото
Getty Images

Францискус Бернардус Мария (Франс) де Валь (Fransiscus Bernardus Maria (Frans) de Waal) – нидерландский приматолог и этолог. Профессор кафедры психологии Университета Эмори в городе Атланта, США.

Ученые подчеркивают роль языка в мыслительных процессах. Но я не уверен, что мы всегда думаем посредством языка. Язык – прекрасный инструмент, который позволяет нам переводить в слова то, что мы думаем. Но никто не доказал, что он необходим для того, чтобы мыслить. Многие животные могут планировать свои действия, вспоминать прошлый опыт, и для этого им не требуется язык.

Для начала нужно определить, что такое интеллект. Вопрос в следующем: как вы решаете проблемы, которые ставят вам обстоятельства? Вы делаете это сложными способами – или на элементарном, рефлекторном уровне? Если вы используете развитые и гибкие схемы – тогда можно говорить об интеллекте.

Допустим, мы говорим о способности защититься от опасностей. Возьмем, к примеру, осьминога. Он не относится к млекопитающим, но он способен делать то, что мы делать не способны, – изменять свой цвет. Для этого нужна работа мозга. Нужно проанализировать окружение, сохранить в память «слепок» ее цветового рисунка и воспроизвести его на своем теле. Существуют осьминоги, которые копируют не только цвета проплывающих рыб, но и то, как они движутся.

Такое поведение не может быть инстинктом, потому что осьминог не рождается со знанием того или иного образца окружающей среды. Он должен учиться, наблюдая за окружающей средой и другими животными. Мы не до конца знаем, как осьминоги делают это, но очевидно, что это очень сложный процесс. Это не рефлекс».

Мы зациклены на себе. Для нас естественно считать равными себе только тех, чьи логика и поведение похожи на наши. Но многие животные сильно отличаются от нас

Проблема в том, что мы зациклены на себе. Для нас естественно считать равными себе только тех, чьи логика и поведение похожи на наши. Но многие животные сильно отличаются от нас. У осьминогов нейроны находятся не только в мозге, как у нас. Они распространяются по всему телу. Нервная система осьминогов похожа на интернет. Таким образом, осьминог думает всем телом. Его конечности могут сами решать, что хватать и тащить ко рту. Все это очень трудно представить в плане ощущений.

Интеллект – это способность к получению нового знания. Но важно и то, насколько гибко вы применяете это знание. Если вы повторяете одни и те же действия в разных обстоятельствах, это не интеллект. Это шаблонное поведение. Но если вы можете адаптировать новые знания к меняющимся условиям – вот тогда можно говорить об интеллекте.

Самый известный пример – опыт Келера (Wolfgang Köhler) с шимпанзе. Он подвесил бананы в клетке так, чтобы обезьяны не могли их достать. В распоряжении животных были коробки и палки. Они знали, что такое палка и что такое коробка. Но они никогда не видели, чтобы палками сбивали бананы или доставали их, взгромоздившись на коробки. В конце концов обезьяны нашли решение – по мнению Келера, благодаря озарению. Они смогли увидеть решение в своей голове, хотя никогда не наблюдали его в природе.

Представим, что обезьяны научились становиться на ящики, потому что за это им следовала награда. Это обучение с подкреплением. Так тренируют медведей или тигров в цирке: дают им лакомство за хорошо выученный трюк. Но медведь в цирке ходит на задних лапах только потому, что ждет награды. Если бы Келер сделал что-то подобное, это никого бы не впечатлило. Он хотел понять, как будет вести себя обезьяна, если дать ей действовать спонтанно, на свое усмотрение.

Сложное обучение связано с социальным поведением: мы предугадываем, как поведет себя другая особь, и ведем себя соответственно. К примеру, сойки могут перепрятать свою добычу, если видят, что на них смотрят другие сойки. Их никто не учил этому. Вероятно, они могут понять, как думает другая птица. Более того, сойки помнят, когда спрятали добычу, и следят за «сроком годности».

В прошлом веке нас волновал вопрос: в чем мы похожи на животных? Но это сравнение всегда касалось тех областей, в которых они заведомо проигрывают нам – например, языка или технологий. Мы навязываем животным это странное состязание за звание самого совершенного вида. Я не думаю, что такой подход поможет нам лучше понять, что такое интеллект или сознание – во всех существующих формах.

Подробнее см. в журнале The New York Marazine.