Я хочу рассказать о своей проблеме. Мне очень трудно писать, ведь признаться кому-то в чем-либо значит признать, что все это есть. Но я попробую.
Еще с малых лет мне знакомо токсичное чувство стыда. Когда мне было где-то четыре или пять, например, мне купили баночку для мыльных пузырей. Папа спросил, буду ли я с ней танцевать (неподалеку играла музыка). Я засмущалась ужасно и резко ответила, что, конечно, нет. Как он вообще вообразить мог такое? С тех пор (во всяком случае, это мое первое такое воспоминание) это кошмар преследовал меня всю мою жизнь.
Когда мне говорили, что я слишком большая для определенных игр или занятий, я немедленно их прекращала и мучалась от стыда. Я не могла попросить кого-то что-то сделать для меня иногда, ведь я такая самостоятельная, ведь мне так неудобно: вдруг они подумают, что я глупая/несамостоятельная/дерзкая (в плохом смысле этого слова). У меня много детских воспоминаний, я все это помню. Очень хорошо помню.
Утешение я находила (и нахожу) в бессмысленных, ужасных фантазиях, отравляющих меня и действующих как наркотик. Они желаннее именно ночью, перед сном. Когда я пыталась от них отказаться, наступала ломка, ночью я не могла заснуть, так невероятно хотелось фантазий. Что же это было (и есть)?
Наиболее невинные были о разных приключениях, случавшихся со мной. То наводнение, то еще что-то. Конечно, я всегда была самой умной, собранной, все вокруг меня хлопотали, а я, значит, такая невозмутимая. Но другими темами были изнасилование, боль, причиняемая мне, которую я стойко переношу. Господи, какой ужас…
Лет в шесть, наверное, может, даже в пять, самой популярной была фантазия, в которой я, уже взрослая, привлекала внимание мужчин, недвусмысленно выражающих желание раздеть меня. Меня затаскивали в какой-то подвал, иногда с другими женщинами, но я или ловко со всеми управлялась, или выносила страдания. Из рук смерти меня вырывали в последнюю минуту.
Потом была война. Сейчас террористы. Сюжеты всегда разные и интересные, как бы текущие сами собой. То есть я не знаю, например, что скажет герой в следующую минуту, но могу что-то подправлять и управлять чем-то.
И еще одно. Самое главное. Эмпатия. Я не скажу, что у меня совсем ее нет, все-таки я плакала в конце фильма «Форрест Гамп» и сочувствую инвалидам. Но часто не могу пожалеть подругу, которая упала, ее маму, страдающую от головной боли. И даже свою. А главный мой страх — это то, что я в конце концов очерствею и совсем перестану чувствовать эмпатию.
Самое интересное, что особых предпосылок к развитию такого прекрасного качества, как нарциссизм, у меня вроде нет. Родители любили и любят безусловно, все хорошо. Только вот папа у меня нарцисс. Не такой жестокий и харизматичный, как можно было бы представить, но маму он абьюзит сильно. Изменял ей, газлайтил…
Ко мне это начало проявляться только в подростковом возрасте, и то дозированно. Папа с мамой разводятся сейчас, но он и правда мне хороший отец. Помогает, играет со мной, любит. Мама, я знаю, была очень строга ко мне в раннем детстве, но потом изменилась. Но она все равно дала мне больше, чем большинство матерей. Так откуда это во мне?!
Итог: я не выношу критики, а от похвалы просто расцветаю, нахожу наслаждение в фантазиях, а каждое мое маленькое дело (типа писать дневник или фотографировать) должно обязательно принести славу в будущем и похвалу сейчас. И это мне мешает двигаться дальше. Поэтому мой дневник сейчас пополняется раз в 2-3 недели, а фотографий немного. Помогите, пожалуйста, ответьте.
Анастасия, 14 лет
Здравствуйте, Анастасия. Вы очень решительный человек, поскольку написали в редакцию и смогли «признать, что это есть». И в этом не уязвимость, а ваша сила над ситуацией.
Я чувствую, какие интенсивные переживания вас одолевают. И как вы стараетесь проанализировать, почему они возникли, и как-то справиться с ними. Судя по используемым в письме терминам, вы интересуетесь психологией и кое-что уже понимаете про свою ситуацию. Но все же защитные механизмы психики не дают «посмотреть в лицо» своим самым глубоко спрятанным чувствам.
Я предлагаю представить, что мы с вами коллеги. Давайте вместе перечитаем несколько строк из письма и поразмышляем.
Вы говорите: «Родители любили и любят безусловно, все хорошо». Но можно ли назвать хорошим то, о чем вы пишете дальше? «Только вот папа у меня нарцисс, не такой жестокий и харизматичный, как можно было бы представить, но маму он абьюзит сильно».
Насколько дозированно абьюз папы проявляется в отношении вас? И в какой форме?
Можно ли назвать хорошим отцом человека, который допускает такое в общении со своим ребенком? Или в общении со своей женой на виду у ребенка?
И еще вот эти строки: «Мама, я знаю, была очень строга ко мне в раннем детстве, но потом изменилась. Но она все равно дала мне больше, чем большинство матерей». Складывается ощущение, что вы не позволяете себе никакой критики в адрес родителей и в любом случае выступаете их «адвокатом». Но при этом ничего не говорите о том, что именно вы чувствовали, когда мама была строга, а папа «дозированно абьюзил».
Хотя, возможно, вот здесь вы говорите как раз об этом: «Когда мне говорили, что я слишком большая для определенных игр или занятий, я немедленно их прекращала и мучалась от стыда. Я не могла попросить кого-то что-то сделать для меня иногда, ведь я такая самостоятельная, ведь мне так неудобно, вдруг они подумают, что я глупая/несамостоятельная/дерзкая».
Тогда предлагаю подумать о том, как в психологии видят разницу между стыдом и виной. Вина — это внутреннее чувство, которое возникает, когда человек осознает свою ошибку. А стыд — это чувство, навязанное извне. Оно появляется, когда есть несоответствие некоему идеалу, например, если к человеку предъявляли ожидания, а он их не оправдал.
Возможно, я ошибаюсь, но из того, что вы рассказали, я могу предположить, что вы стараетесь идеализировать родителей, вашу семью и все происходящее в ней
Возможно, потому что вас воспитывали идеальной девочкой, которая должна быть правильной, самостоятельной, послушной, вежливой, делать все на пять с плюсом и радовать родителей (к примеру, танцами за покупку мыльных пузырей). И конечно, такая девочка не должна обижаться на родителей. По всей видимости, вы старались как могли и переживали, когда не получалось соответствовать, но в глубине души были не согласны с условиями этой «игры».
Если мои выводы близки к реальности, то выглядит логичным, что в реальной жизни вам приходилось подавлять свои истинные чувства, а отпор любым бедам и мучителям вы давали в мире ваших фантазий. Так психика старается дать вам чувство, что вы справляетесь, а не только подчиняетесь. Эмоциональное насилие в семье могло выглядеть как физическое или сексуальное насилие в мире иллюзий или как стихийные бедствия.
Анастасия, к сожалению, в рамках журнальной заметки я не могу дать вам глубокую консультацию и оказать качественную помощь. А хотелось бы, чтобы вы ее получили.
Может быть, стоить предложить маме, чтобы вы обе после развода родителей поработали каждая со своим психологом? Это могло бы помочь восстановить чувство своей ценности и уверенности в себе, чтобы дальнейшая жизнь складывалась благополучно и счастливо.
И начать разговор можете, предложив ей почитать статью о нарциссах или книгу Анастасии Долгановой.
