С чего начинается тайный роман и почему он годами не перерастает в брак: разбор «Дамы с собачкой» Чехова

«Если она здесь без мужа и без знакомых, — соображал Гуров, — то было бы нелишне познакомиться с ней». Ему не было еще сорока, но у него уже была дочь двенадцати лет и два сына-гимназиста.

Так начинается рассказ «Дама с собачкой», в котором русский классик честно и даже как-то возвышенно рисует зарождение порочных отношений — адюльтера. Времена идут, а моральные догмы, впрочем, как и грехи человеческие, остаются неизменными.

Но, согласитесь, делить мир исключительно на черное и белое — значит расписаться в собственной близорукости. И напротив, уметь улавливать оттенки в человеческих связях и чувствах — дар совершенно исключительный, доступный немногим, например, Антону Павловичу Чехову. Казалось бы, при самых обыкновенных вводных — женатый мужчина среднего возраста и молодая замужняя женщина, почти вдвое младше его, сближаются, постепенно, через разговоры по душам — завязывается судьбоносный роман.

Классический сюжет

Сюжет рассказа незамысловатый, но вполне жизненный. Дмитрий Дмитриевич Гуров приезжает из Москвы в Ялту на отдых. Там он встречает Анну Сергеевну фон Дидериц или, как ее называют вокруг, «даму с собачкой», коротающую дни одинокими прогулками по набережной. Вскоре между женатым Гуровым и замужней Анной Сергеевной завязывается роман.

Герои увлекаются яркими отношениями, поскольку оба несчастливы в браке, но не сразу понимают, что встретили настоящую любовь. Когда Анне Сергеевне приходится вернуться домой, Гуров сперва с легким оттенком грусти расстается с очаровательным курортным приключением и мысленно уже ставит в этой истории жирную точку. Но оказавшись в своей привычной московской жизни, в семье с нелюбимой женой, начинает до боли тосковать по Анне Сергеевне.

Это удушающее чувство не позволяет ему жить как прежде, и Гуров отправляется в город С., чтобы вновь увидеть любимую женщину. Встретившись в театре, они договариваются, что Анна Сергеевна приедет к нему в Москву. Так и продолжается их новая тайная жизнь, с регулярными встречами в гостинице «Славянский базар», которую ни один из героев не в силах прекратить.

Идеал или порок?

Гуровым, конечно же, правит инстинкт охотника — куда ж без этого? — но он, стараясь не спугнуть потенциальную «добычу», обольщает Анну Сергеевну речами, искусно сыгранным пониманием, красотой пейзажей и всей сопутствующей крымской курортной романтикой. Для него это не более чем игра, ведь своей законной жене «изменять он начал уже давно, изменял часто и, вероятно, поэтому о женщинах отзывался почти всегда дурно».

Мамы часто говорят дочкам: «Беги от такого, сверкая пятками!» Но Анна Сергеевна в силу своего внутреннего одиночества и неопытности в отношениях с мужчинами не убежала, точнее — убежала, но не подальше, а прямиком в объятья к Гурову. После случившейся первой близости Гуров счастливый лежит в постели, а Анна Сергеевна истязает себя самобичеванием. Но вот что здесь важно: она повторяет ему одну ключевую фразу «Вы же первый меня не уважаете теперь». То есть она не опасается разрыва отношений с мужем или того, что их могут увидеть в гостинице знакомые, а именно не хочет упасть в глазах своего новообретенного любовника.

Тогда получается, что и отдалась она ему не из жажды новых сексуальных ощущений, а чтобы стать с ним единым целым во всех смыслах. Оттого в последующие дни их встреч она жаловалась, что «дурно спит и что у нее тревожно бьется сердце», что ее бесконечно преследует мысль, что «он недостаточно ее уважает», потому что в восприятии Анны Сергеевны любовь невозможна без уважения. И несмотря на то, что после их прогулок и свиданий «впечатления были прекрасны и величавы», она изводится, опасаясь, что любимый мужчина всегда будет видеть в ней «пошлую женщину».

Этим психологическим акцентом Чехов наглядно проводит красную черту между легкой интрижкой и серьезным тайным романом длиною в несколько лет.

Современное социальное зеркало

В этом контексте любопытна современная статистика от ВЦИОМ. По проведенному в 2025 году опросу среди россиян, женщины до 34 лет изменяют в отношениях больше, чем мужчины. Кроме того, измены стали встречаться гораздо чаще, чем в предыдущие годы: если в 2007 и 2023 годах об этом говорили 60 и 55% респондентов, то в 2025 году — уже 74%. Что касается мужчин, то здесь все наоборот. Сильная половина человечества раскрывает свою сексуальность позднее, и тяготеет к изменам после 35 лет, увеличивая с возрастом количество партнерш.

Интересно еще и то, что многие россияне считают изменой переписки в социальных сетях и онлайн-флирт без живого контакта. Если над этим всерьез задуматься, то получается, что мы остаемся самой романтичной нацией в мире, способной приравнивать душевную измену к физической. Может, это одна из тех самых необъяснимых загадочных черт русской души, которую никому не дано разгадать? Отсюда и параллельные жизни вне семьи, о которых муж и жена никогда не узнают…

Так чего же просит душа? Конечно же — любви, а не следования древнейшему инстинкту.

Когда пульс и дыхание созвучны

Осознаем мы это или нет, но даже в сексе, происходящем через призму любви, мы раскрываемся иначе и испытываем совершенно другие, недосягаемые прежде ощущения от близости. А теперь зададим главный вопрос: способна ли любовь разрушать? На него можно ответить однозначно — никогда. Разрушает страсть. Потому и Чехов своих героев не порицает, а дает возможность созреть их чувствам.

Анна Сергеевна, не дождавшись приезда мужа, спешно покидает курорт и прощается с Гуровым. Когда поезд тронулся и увез Анну Сергеевну в город С., Гуров «был растроган, грустен и испытывал легкое раскаяние, ведь эта молодая женщина, с которой он больше уже никогда не увидится, не была с ним счастлива».

Это так называемый «первый звоночек»: мужчина не удовлетворяет свое эго очередным именем в списке побед, а тоскует — по женщине, по эмоциям, которые он испытывал рядом с ней. Выходит, что в этих отношениях он нашел для себя что-то, чего не мог найти ни в семье, ни в своих многочисленных похождениях. Говоря просто и кратко — они совпали как пара в духовном, интеллектуальном, психологическом и физиологическом плане.

Прошло полгода с момента их расставания, а «он долго ходил по комнате, и вспоминал, и улыбался, и потом воспоминания переходили в мечты, и прошедшее в воображении мешалось с тем, что будет. Анна Сергеевна не снилась ему, а шла за ним всюду как тень, и следила за ним». При такой сильной эмоциональной привязанности неудивительно, что Гуров решается поехать в город С. и отыскать любимую.

Вопреки здравому смыслу, который подсказывает оставить все как есть, он находит Анну Сергеевну в театре. Отношения возобновляются, но теперь они становятся не прихотью, а «воздухом» для них обоих, потому как находясь порознь оба несчастны.

«У него были две жизни: одна явная, которую видели и знали все, кому это нужно было, полная условной правды и условного обмана, похожая совершенно на жизнь его знакомых и друзей, и другая — протекавшая тайно. И по какому-то странному стечению обстоятельств, быть может случайному, все, что было для него важно, интересно, необходимо, в чем он был искренен и не обманывал себя, что составляло зерно его жизни, происходило тайно от других»

Здесь классик четко обозначает, в чем заключается ценность этих отношений: и мужчина, и женщина могут быть в них настоящими и беззаботными, без привычных социальных ролей мужа и жены, родителя, коллеги и так далее. Свобода — быть вдвоем.

И если Анна Сергеевна временами металась и задумывалась о том, смогут ли они вывести отношения на новый, уже официальный уровень, то для Гурова, в силу богатого жизненного опыта, «было очевидно, что эта их любовь кончится еще не скоро, неизвестно когда. Анна Сергеевна привязывалась к нему все сильнее, обожала его, и было бы немыслимо сказать ей, что все это должно же иметь когда-нибудь конец; да она бы и не поверила этому».

Зачем тогда нужна печать тайны

Как и законному браку, тайным отношениям свойственно эволюционировать и изменяться, и эти изменения не всегда бывают со знаком плюс. Семьи — базис социальной программы, — у Гурова и Анны Сергеевны уже есть, и начинать все заново, обременяя романтические чувства обязанностями и ответственностью, Гуров не видит смысла, ведь тогда их живительная сила может иссякнуть.

Кроме этого, существует устоявшийся публичный образ, над которым он старательно работал не один год, и этот образ дает ему определенные привилегии. Любовь, в ее нынешнем виде, вполне удовлетворяет их обоих: «Они простили друг другу то, чего стыдились в своем прошлом, прощали все в настоящем и чувствовали, что эта любовь изменила их обоих». То есть оба уже получили то, в чем остро нуждались — гештальт закрыт.