«В динамичном современном мире, где модель телефона устаревает через полгода, где людям все сложнее понимать друг друга, мы теряем ощущение постоянства и общности, — считает клинический психолог Юлия Захарова. — Остается все меньше ценностей, которые бы однозначно понимались и разделялись людьми.
Вековые и тысячелетние культурно-исторические памятники, воспетые писателями, поэтами, композиторами, остаются такими островками согласия и постоянства. Мы печалимся по поводу пожара в Соборе Парижской Богоматери не только потому, что это прекрасный архитектурный памятник, который мог быть утрачен, но и потому, что нам, индивидуалистам, по-прежнему важно быть частью чего-то большего, искать и находить общие ценности».
Вот как реагируют на вчерашнюю трагедию в русскоязычном интернете.
Сергей Волков, учитель русского языка и литературы
«Мы мало осознаем, как важны для нашей жизни постоянные вещи. «Здесь все меня переживет» — это не про горечь утраты, а про то, как надо. Мы ходим среди вечных декораций великих городов мира, и чувство, что здесь задолго до нас так же ходили, а потом исчезли многие другие люди и что так будет и дальше, балансирует и страхует наше сознание. Наш век короток — это нормально. «Я вижу дуб уединенный и мыслю: патриарх лесов переживет мой век забвенный, как пережил он век отцов» — это тоже нормально.
Но если на наших глазах молния поражает этот огромный дуб и он умирает — это не нормально. Не для природы — для нас. Потому что перед нами открывается ничем больше не прикрытая бездна собственной смерти. Длинный век дуба оказался короче нашего — что же тогда есть наша жизнь, увиденная в ином масштабе? Мы просто шли по карте, где в одном сантиметре было двести метров, и она казалась нам исполненной смысла и подробностей — и вдруг нас разом подняли на высоту, а под нами в одном сантиметре уже сто километров. И где там в этом гигантском ковре стежок нашей жизни?
Кажется, что на наших глазах горит и плавится эталонный метр из Палаты мер и весов всего человечества
Когда в считаные часы умирает такая сложная и огромная твердыня, как Нотр-Дам, который был для нас понятным и освоенным образом вечности, испытываешь невыразимую печаль. Вспоминаешь смерти близких людей и заново плачешь слезами тщетности. Силуэт Нотр-Дама — и не только он, конечно, но он как-то особенно — загораживал собой прореху, сквозь которую теперь зияет пустота. Так зияет, что глаз не отвести. Нам всем путь туда, в эту прореху. А казалось, еще поживем. Во Франции началась страстная неделя.
Кажется, что так не накрывало давно. Кажется, что на наших глазах горит и плавится эталонный метр из Палаты мер и весов всего человечества, эталонный килограмм, эталонная минута — то, что идеальным образом удерживало неизменной величину единицы красоты. Удерживало в течение длительного времени, для нас сравнимого с вечностью, — и перестало удерживать. Прямо сегодня. На наших глазах. И кажется, навсегда».
Борис Акунин*, писатель
«На меня это ужасное происшествие в итоге, после первого шока, произвело какое-то обнадеживающее впечатление. Несчастье не разъединило людей, а объединило — стало быть, оно из разряда тех, что делают нас сильней.
Во-первых, выяснилось, что культурно-исторические памятники такого уровня воспринимаются всеми не как национальная, а как общечеловеческая ценность. Уверен, что на реставрацию соберут деньги всем миром, красиво и быстро.
В беде нужно быть не сложным и оригинальным, а простым и банальным
Во-вторых, реакция фейсбучных пользователей очень прояснила истину, гласящую, что в беде нужно быть не сложным и оригинальным, а простым и банальным. Сопереживай, скорби, не умничай, заботься не о том, чтобы поинтересничать и покрасоваться, а о том, чем ты можешь помочь.
Тем же, кто во всем ищет знамений и символов (я сам такой), предлагаю расценивать этот «месседж» как демонстрацию глобальной солидарности и прочности земной цивилизации».
Татьяна Лазарева**, ведущая
«Это просто ужас какой-то. Плачу, как по родному. С детства, в школе еще — был символ. Всего символ. Надежды, будущего, вечности, крепости. Сначала не верила, что увижу когда-то. Потом видела неоднократно, полюбила, как своего. А сейчас не могу слез сдержать. Господи, за что, что мы все натворили».
Сесиль Плеже, актриса
«Я редко тут пишу о грустном и печальном. Я тут почти никогда не поминаю уход людей из этого мира, я о них скорблю офлайн. Но я сегодня напишу, так как вообще в тотальной растерянности. Я знаю, что люди — они умирают. Домашние животные уходят. Города меняются. Но я не думала, что это касается таких зданий, как Notre-Dame. Символы не горят же? Они же навсегда. Тотальная растерянность. Узнала о новом варианте боли сегодня».
Галина Юзефович, литературный критик
«В такие дни всегда думаешь: а ведь мог бы сходить и тогда, и вот тогда, и еще тогда тоже мог, но не сходил — куда торопиться, вечность впереди, если не у нас, то у него уж во всяком случае. Успеем. В прошлый раз мы были в Париже с детьми и просто поленились — Сен-Шапель, Орсе, а, ну да и ладно, для первого раза хватит, снаружи посмотрим. Carpe diem, quam minime credula postero. Хочется побыстрее обнять весь мир — пока цел».
Дина Сабитова, писательница
«Французы рыдают. Событие оглушительное, ощущение нереальности. Казалось бы, что нам всем с того, что где-то был Нотр-Дам. Многие из нас все равно знают его только по картинкам. Но так ужасно, как будто это личная потеря… Как это могло случиться…»
Михаил Козырев***, журналист, музыкальный критик, ведущий
«Скорбь. Только скорбь. Мы запомним этот день, как и день падения башен-близнецов…»
* Признан Минюстом РФ иностранным агентом 12 января 2024 года
** Признана Минюстом РФ иноагентом 22 июля 2022 года
*** Признан Минюстом РФ иностранным агентом 21 июля 2023 года
