Юна Козырева
Главный редактор Psychologies (2005—2013), обозреватель журнала ELLE.
Иван Ургант: «Я стараюсь жить с удовольствием»

В редакции он появился совсем не в том телевизионном образе весельчака и балагура, который в любое время суток, в любой ситуации и любой компании способен парой ироничных шуток мгновенно поднять настроение всем присутствующим. И это понятно: наша съемка пришлась на еще доснежное зимнее утро, хмурое и не особенно бодрое. Любимец страны, самый востребованный ведущий развлекательных телепрограмм, праздников и корпоративов, лучезарный и искрометный герой экрана, открытый и трогательный Ваня Ургант вышел из машины скорее суровым, под стать погоде, громовержцем двухметрового роста.

В нем нет ни пресловутой звездности, ни нарочитого желания «зажечь», обаять и рассмешить. Он вежлив, корректен и очень внимателен к словам — тем, что произносят его собеседники, и еще более — к тем, что каждый раз, отвечая, тщательно выбирает он сам. Шутки в сторону — на самом деле Иван Ургант в жизни способен разговаривать прямо, просто, серьезно. Почти не смущаясь — разве совсем чуть-чуть — собственной искренности, в разговоре непрерывно размышляя, проверяя и слушая себя. Может быть, в этом внимании, в этом внутреннем слухе и есть залог настоящего остроумия, такого желанного для всех и такого редкого дара острого слова?

«ПОШЛОСТЬ — ЭТО ПОПЫТКА ВЫДАТЬ ЧТО-ТО НЕНАСТОЯЩЕЕ ЗА НАСТОЯЩЕЕ. ДЛЯ МЕНЯ ОНА СТОИТ РЯДОМ СО СЛОВОМ «НЕПРАВДА».

Psychologies: Вы работаете в рискованном жанре, где грань между остроумием и пошлостью очень тонка. Что такое, по-вашему, пошлость и как вам удается ее избегать?

Иван Ургант: Иван Ургант: Сложно сказать... Эти критерии где-то внутри. Мне кажется, одно из проявлений пошлости — слишком серьезно об этом говорить. Скажем, бранное слово в общественном месте и в присутствии детей — это не пошлость, а просто грубость и невоспитанность. По-моему, пошлость в другом — в попытке выдать что-то ненастоящее за настоящее. В моем внутреннем словаре это слово стоит рядом со словом «неправда». Когда люди говорят неправду, особенно когда высокие, пронзительные мысли и чувства подменяются, вот это и есть, на мой взгляд, пошлость. Я не люблю и когда зашкаливает искренность. Это тоже может быть проявлением пошлости. Есть люди, которые разрывают грудную клетку, достают сердце и протягивают его зрителям, — и понимаешь, что ничего выше этого быть не может. А другой делает все то же, но, кроме ощущения невероятной бессмысленности и неискренности, это ничего не вызывает.

Иными словами, важна мера?

И. У.: Важно прислушиваться к себе, быть с собой в гармонии или хотя бы в согласии. Но я не могу сказать, что доверяю себе во всем. Я скорее человек сомневающийся, недоверчивый, ругающий себя.

Иван Ургант с мамой
Иван Ургант с мамой

Ваша дорога к успеху гладкой не была. Как вы справляетесь с ситуациями сложными, неприятными?

И. У.: Конечно, были моменты, когда мне требовалась поддержка... (Подбирает слова.) Когда измотанная юношеская душа страдала, например, от неразделенной любви или… от неразделенной еды, зарплаты! По-моему, лучший выход — отвлекаться от такого в каком-то деле. А самое плохое — когда замыкаешься в себе. Мир сужается до размеров той беды или проблемы, которая ввергает тебя в уныние, в замкнутое пространство собственных переживаний. И тут главное — напомнить себе, что выход рядом. Надо постараться. Стоит только сделать некоторое усилие над собой, и все будет совсем по-другому. Хотя в такой ситуации часто про это забываешь. Или сам себя не слышишь.

Вам не приходила мысль искать какие-то ответы в психотерапии?

И. У.: В нашей нелегкой действительности психотерапевтами являются наши близкие. А подчас и неблизкие люди. Такой степени доверия между людьми я не встречал ни в Западной Европе, ни в Северной Америке. Мы способны изливать душу постороннему человеку даже вне зависимости от того, хочет он этого или нет. Чаще всего такое происходит — как это было и в моей жизни — не от желания, чтобы тебя услышали, а чтобы просто выговориться. И действительно становится легче. К сожалению, не всегда рядом находятся люди, которые могут дать хороший совет. Отсюда колоссальное количество изданий с фотографиями женщин и мужчин, которые с радостью протянут руку... где уже лежит хрустальный шар, людям, которые нуждаются в том, чтобы перед кем-то выговориться. Лично я не пойду к какой-нибудь святой целительнице Аксинье. Вероятно, оттого, что в Бога верю… Лучше как-нибудь своими силами. Надо стараться.

Это позиция взрослого человека. Вы рано повзрослели?

И. У.: Достаточно рано. Мама воспитывала меня самостоятельным ребенком. Я уже с шести лет ходил один — сначала в детский сад, потом в школу. Меня оставляли сидеть с младшими сестрами, но я не воспринимал это как повинность. Мама много времени уделяла нашему воспитанию и не перекладывала все бремя ответственности на мои хрупкие плечи.

«МАКСИМАЛЬНАЯ СТЕПЕНЬ СВОБОДЫ БЫВАЕТ ЛИШЬ У БЕЗУМЦЕВ. МНЕ ХОЧЕТСЯ БЫТЬ ЗАВИСИМЫМ ОТ КОГО-ТО. И ЧТОБЫ ЭТОТ КТО-ТО ЗАВИСЕЛ ОТ МЕНЯ».

За что вы сегодня ей благодарны больше всего?

И. У.: За терпение. Я бы вот себя давно убил, а мама выдержала это непростое испытание — видеть рядом с собой громкого, злобного и наглого усатого мальчика в течение долгого времени. У меня терпения гораздо меньше. Я это точно знаю: мама сохранила уникальный документ — дневник, который она вела, пока я был маленький — с полугода лет до пяти. Такой краткий дневник, который поместился в две тетрадки. Когда мне исполнилось лет 18, мама мне их показала. Читать это было очень трогательно. Это та самая пронзительная трогательность, которой не коснулась никакая пошлость. Потому что мама писала в дневнике только то, что она чувствовала. А потом... Важно — это когда тебе предоставляют возможность принимать решения. Когда чувствуешь себя человеком, от которого что-то зависит. Я ощутил это очень рано, лет с восьми-девяти. Правда, не всегда мне хотелось такой свободы. Скорее хотелось быть ребенком, который просто окружен заботой и лишен необходимости самостоятельно что-то решать. Я много таких детей видел вокруг себя. А мне такую возможность мама не давала. Она настаивала, чтобы какие-то проблемы, неловкие ситуации, в какие попадают обычно все дети, я преодолевал сам. В чем-то она помогала, что-то советовала, но никогда не настаивала и не заставляла.

Иван Ургант в детстве
Иван Ургант в детстве

Сегодня вы тоже родитель. Чего вы больше всего желаете для своей дочери?

И. У.: Я не буду здесь оригинален. Чтобы моя дочь как можно скорее стала самостоятельным человеком и чтобы ей в жизни как можно меньше требовалась помощь окружающих. Чтобы у нее были силы ни от кого не зависеть. От родителей в том числе. Чтобы она была добрым человеком. И умным человеком.

Зависимость от чего-то для вас вообще неприемлема?

И. У.: Все мы в разной степени от чего-то зависим. Максимальная свобода — у безумцев. И не всем такая свобода нужна. Нет, мне хочется быть зависимым от кого-то. И чтобы этот кто-то зависел от меня.

Когда вы поняли, какую семью хотите создать для себя?

И. У.: В детстве у меня не было четкого ощущения семьи. Родители расстались, когда были слишком юны, а мне и год тогда едва исполнился. Поскольку лет до 13 я даже не представлял, как явился на свет, то мама и папа для меня воедино не связывались. Зато у меня были дедушка, бабушка, еще одна бабушка и прабабушка. Я мог поехать туда и сюда, в то время как мои приятели жили в своих квартирах с папой и мамой. И все. Мне это даже нравилось — быть в чем-то не таким, как все. Не вообще другим, а чуть-чуть. Наверное, желание выделяться стало для меня и двигателем в профессии, и в том, как моя жизнь устроена на данный момент.

«ЧУВСТВО ЮМОРА — ЭТО НЕ КОГДА ШУТИШЬ САМ, А КОГДА ТЫ СМЕЕШЬСЯ. И НАДО СТАРАТЬСЯ ЭТО В СЕБЕ КАК-ТО РАЗВИВАТЬ. ЭТО ПОМОГАЕТ!»

Но вы довольно рано захотели создать свою семью — традиционную, «как у всех»: один дом, муж, жена, ребенок…

И. У.: Знаете, я достаточно рано понял, что люблю детей. И что хочу иметь свой дом.

Каким вы его видите в будущем?

И. У.: Я не люблю строить далекие планы. Мне странно представлять себя обвязанным пледом, сидящим у камина... не в состоянии двинуться. И внуков, которые играют моими ногами, отдельно стоящими рядом! Такого я себе не представляю. Но семья, дом — это, конечно, большой дом. Причем и в прямом смысле большой. Потому что я первую половину своей жизни прожил очень тесно. Единственное, что было большим в нашей квартире, — высота потолков. Да. Семья — это когда с детьми, с любящей и преданной женой. И с некоторым... разумным количеством аккуратных, чистоплотных, хорошо вымытых домашних животных... которые точно знают, где находится их туалет. Очень важное условие! Это обязательно небольшое число преданных тебе друзей. И большое количество приятелей и знакомых. Которые приходят в гости и имеют возможность за большим круглым столом, обязательно под абажуром, в перерывах между вкусно приготовленными твоими руками блюдами обсуждать судьбы России…

Как точно вы это описываете!

И. У.: Как человек, который только вчера повесил абажур над круглым столом.

Остальное — талант, здоровье, молодость, успех, деньги — у вас уже есть. Вас это радует?

И. У.: Я боюсь частых размышлений о том, что у меня есть, а чего нет. Потому что многих вещей мне когда-то не хватало... Знаете, очень важно, чтобы все в жизни появлялось вовремя. То есть тогда, когда тебе нужно именно это. Мне грех жаловаться на то, что есть в моей жизни. Но я стараюсь не думать об этом часто. Вдруг раз — и все это окажется неправдой! Я хорошо помню, как мне не хватало денег, — очень острое ощущение.

Первые кинопробы Ивана Урганта
Первые кинопробы Ивана Урганта

Что бы вы стали делать, если бы завтра у вас их не стало?

И. У.: Я буду искать все возможные способы, чтобы они хоть в какой-то мере, но опять появлялись в моей семье. Это составляющая комфорта, благополучия. Деньги нужны, чтобы о них не думать. Потому что, пока денег не было, я все время о них думал. Ждал: когда же они у меня появятся? Не то чтобы мечты какие-то хотелось реализовать — все было на уровне потребностей. А сейчас я понимаю, что от моих заработков зависит благополучие моей семьи, моих детей, родственников… Тут не до фантазий в стиле «оказаться бы мне на острове да под пальмой»!

Реклама, в которой снимаются известные артисты, порой вызывает у нас, зрителей, чувство смущения, неловкости. Вы же в любом ролике смотритесь органично...

И. У.: Я с вами не соглашусь, потому что реклама — это часть нашей профессии. Унизительно, наверное, когда понимаешь, что человек был вынужден на эти съемки пойти, не было у него другого выхода. Но с другой стороны, он ведь занимается своим делом. Артисты годами создают свою репутацию, имя, и настает момент, когда их образ, внешность и любовь зрителей законно должны приносить дивиденды.

То есть все, что вы делаете за деньги, делаете с удовольствием?

И. У.: Да, только степень удовольствия разная. Но пока еще не было такого, чтобы я что-то делал за деньги с явным неудовольствием. За исключением работы грузчиком в 11-м классе. Сегодня я отказываюсь от массы предложений. Но в том, от чего не отказываюсь, я стараюсь участвовать не только как исполнитель, но и как соавтор. Стараюсь, чтобы мне самому просмотр готового продукта хоть пару раз доставил радость. Или по крайней мере не вызвал чувства отторжения и горечи во рту.

Известно, что юмор мы часто используем как защиту от разных жизненных сложностей...

И. У.: Именно! Более того, я настаиваю: юмор и легкость, ирония и смех — это самая лучшая защита и лекарство. Не от всего защитишься иронией, но... надо стараться! Это помогает. Я сочувствую тем, кто не любит смеяться, не любит, когда шутят. Чувство юмора — это ведь не когда шутишь сам, а когда ты смеешься. И это надо стараться в себе как-то развивать. Вот посидите раза четыре с каменным лицом на концертах Жванецкого. Глядишь, на пятый начнете улыбаться — хотя бы в знакомых местах!

Принято считать, что артистами становятся люди, которые особенно нуждаются в любви и признании других. Вы про себя такое можете сказать?

И. У.: Конечно! Я бы сказал, человеку любой профессии, а публичной особенно, нужно подтверждение того, что он делает что-то правильное. По крайней мере идет в верном направлении. И делает то, что приносит радость и удовольствие не только ему, но и еще кому-то.

Вам этой душевной отдачи — чувства благодарности и любви в ответ на вашу работу — хватает?

И. У.: Знаете, несколько раз в жизни мне говорили слова, которых я, на мой взгляд, до сих пор не заслуживаю. И мне это было очень приятно. Говорили люди, которых я уважаю и профессионализм которых у меня не вызывает никаких сомнений. Мне кажется, в этих словах есть некий аванс, хотелось бы им соответствовать.

Иван Ургант
Иван Ургант

В этом месяце тема нашего «Досье» —

И. У.: Ничего не меняется, не должно меняться! Мужчина сегодня и женщина сегодня — те же, что и вчера. Нельзя отсутствие мужских качеств списывать, скажем, на невероятное развитие каких-то технологий или пластической хирургии. Настоящих мужчин всегда было немного, мне кажется.

Чего же им не хватает?

И. У.: Степени искренности, честности — вот чего не хватает. Многие мужчины в наше время стали не только выглядеть и одеваться как женщины, но и вести себя подчас не по-мужски. Знаете, чтобы проверить, насколько храбрые мужчины живут в стране, совершенно не обязательно ввязываться в третью мировую войну. Мужчине не обязательно разбивать о свою голову кирпич или чинить на кухне водопроводный кран. Но в том, как он относится к женщине, детям, к своей семье, родителям, — в этом и проявляется мужчина. Идеального героя создал режиссер Владимир Меньшов в картине «Москва слезам не верит», а исполнил Алексей Баталов. В нашей стране это образ на все времена. Хотя, по-моему, таких людей не бывает. Интеллигентных мужчин, которые работают слесарями и следят за чистотой обуви. Готовы связать судьбу с женщиной с ребенком и при этом могут, если нужно, уйти в запой от чувств... перед этим пожарив шашлыки и защитив юного возлюбленного девушки от хулиганов. Таких нет! Но мне кажется, если каждый из нас будет хотя бы что-то одно из этого списка делать, то уже неплохо. (Вкрадчиво.) Например, уходить в запой.

Вы-то, похоже, ведете здоровый образ жизни...

И. У.: (С некоторой досадой.) Я не могу этого комментировать, потому что и пью, и курю, и ругаюсь матом. Но так незаметно, что у всех возникает ощущение, что я этого не делаю. Я считаю, что странно... и не стоит этого делать в раннем возрасте и в чрезмерных объемах. Но есть люди, которые так изысканно выпивают и так аппетитно курят, что немедленно хочется сделать то же самое! А виртуозное употребление матерных выражений порой окрашивает нашу жизнь в неповторимые тона. Теперь все это поместите в пространство накрытого круглого стола под абажуром — и вы поймете, о чем я говорю.

То есть вы стараетесь жить с аппетитом?

И. У.: Я пытаюсь в себе это культивировать — получать от жизни удовольствие. Не в излишествах дело. Можно получать удовольствие и в однокомнатной или коммунальной квартире. Выкурить на кухне сигарету без фильтра, запив ее дешевым красным вином, — но так, что и ты получишь удовольствие, и окружающие тебя... молдавские рабочие тоже!

Вы как-то сказали: надо стараться всегда быть готовым к тому, что подбросит тебе судьба. Чего бы вам хотелось, чтобы она еще подбросила?

И. У.: Зная, что службы, ответственные за то, что подбрасывает нам судьба, регулярно читают журнал Psychologies, я хотел бы обратиться к ним напрямую. Удивите меня! Я очень люблю приятные сюрпризы.

Личное дело

  • 1978 16 апреля родился в Ленинграде, в семье актера театра и кино Андрея Урганта и актрисы Театра комедии Валерии Киселевой. Родители вскоре расстались, Иван остался с матерью, позже у Валерии Ивановны в ее новом браке родились еще две дочери.
  • 1994 Поступает на актерский факультет Санкт-Петербургской академии театрального искусства; два года спустя женится на студентке Университета культуры Карине, их брак продлится полгода.
  • 1998 Дебют в кино — в картине «Жестокое время» Максима Пежемского.
  • 1999 Ведущий «Петербургского курьера» на Пятом канале и диджей на Superradio (Санкт-Петербург).
  • 2000 Выпустил альбом собственных песен (продюсер Максим Леонидов).
  • 2001-2002 Ведущий телепрограммы «Бодрое утро» на «MTV Россия», знакомится с журналисткой Татьяной Геворкян, их отношения продлятся около трех лет.
  • 2003 Ведущий шоу «Народный артист» на телеканале «Россия» (в паре с Феклой Толстой).
  • 2004 Ведущий телеигры «Пирамида» на канале «Россия».
  • 2005 «Большая премьера» на Первом канале, роль в фильме Александра Стриженова «От 180 и выше».
  • 2006 Ведет «Смак» на Первом канале; начинает встречаться с Натальей Кикнадзе, бывшей одноклассницей.
  • 2007 Роль в картине «Он, она и я» Константина Худякова; соведущий в программах «Стенка на стенку» и «Цирк со звездами» на Первом канале; лауреат национальной телепремии ТЭФИ.
  • 2008 Соведущий в программах «Большая разница» и «Прожекторперисхилтон» на Первом канале; документальный фильм «Одноэтажная Америка» на Первом канале (соведущий в паре с Владимиром Познером); роль в фильме Ивана Дыховичного «Европа–Азия» (премьера — февраль 2010-го). 15 мая у Ивана и Натальи родилась дочь Нина.
  • 2009 Участие в съемках фильма «Одноэтажная Франция» (вместе с Владимиром Познером).
  • 2010 Репетирует роль Василькова в спектакле Романа Козака «Бешеные деньги» (Театр им. Пушкина).