На международной научно-практической конференции «Пространство трансформации: музеи для ментального и эмоционального благополучия», организованной Центром толерантности Еврейского музея, эксперты обсудили, как произведения искусства могут стать партнерами в диалоге с самим собой.
Татьяна Буякас, кандидат психологических наук и экзистенциально-инициальный терапевт с факультета психологии МГУ, провела мастер-класс том, как правильно выстроенный внутренний диалог с произведением искусства может стать инструментом самопознания и эмоциональной поддержки.
Выберите картину Михаила Врубеля и узнайте, какая у вас душа
Экзистенциальный подход: когда картина становится зеркалом души
Терапия как дождь для семян
Экзистенциально-инициальная терапия — направление, которое многим может показаться сложным уже по названию. Что означает это загадочное слово «инициальная»?
«Именно слово „инициальная“ добавляет акцент, что эта терапия открывает возможность чему-то новому, — объясняет Татьяна Буякас. — Я всегда привожу метафору: когда пошел дождь, на грядке начинают расти косточки. Вот эта инициация дождем земли».
В отличие от классической терапии, которая часто фокусируется на проработке прошлого, этот подход направлен на рождение нового
Как поясняет специалистка, используя термин Хайдеггера: «Что-то, что готово родиться — быть произведенным — оно появляется». Человек попадает в точку творчества себя, где возможны неожиданные открытия и трансформации.
Произведение искусства как «оптический прибор»
Может ли картина стать полноценным собеседником? По мнению Буякас, может, но при определенных условиях. «Я оттолкнусь от фразы Марселя Пруста, что это оптический прибор, — говорит она. — Произведение искусства — это оптический прибор, посредством которого мы читаем самих себя и через живопись понимаем самих себя».
Но не любая картина способна стать таким «прибором». Эксперт выделяет два ключевых аспекта: «Оно должно меня окликнуть, и, когда я выбрала произведение искусства, мне нужно сделать его живым, оживить его своим к нему отношением. И тогда я сама оживаю».
Этот процесс взаимного «оживления» запускает особую оптику восприятия: «Я что-то новое, может быть неведомое, читаю в себе»
Более того, через произведение искусства мы открываем новое не только в себе, но и в окружающем мире. Буякас приводит пример философа Мераба Мамардашвили: «После полотен Ренуара мы видим в мире женщин, у которых есть нечто ренуаристое. Эти женщины были всегда. Но после полотен Ренуара мы их увидели».
О чем «говорит» искусство: главные экзистенциальные темы
Какие темы чаще всего возникают в диалоге с произведениями искусства? «Очень часто тема внутренней свободы, красоты мира, зоркости к этому миру, отношение с интересом, мотивационный аспект», — перечисляет эксперт.
Ключевой принцип здесь — резонанс. Как объясняет Буякас: «Нас окликает именно то, что в резонансе с нашим ценностно-смысловым пространством, с нашими личностными качествами. И поэтому каждого окликает разное».
Тема свободы остается одной из самых частых, хотя «свобода — слишком заезженное слово, оно легко произносится»
Тем не менее, если выстроить «семантический смысловой график», свобода займет на нем максимальную позицию.
Получается, что экзистенциально-инициальная работа с искусством — это не интерпретация символов и не проекция личных проблем на холст. Это скорее процесс взаимного узнавания: произведение «окликает» то, что созвучно внутреннему миру человека, а человек, в свою очередь, оживляет картину своим вниманием и отношением.
Техники ведения внутреннего диалога с произведением искусства
Алгоритм первого знакомства: от чувства к деталям
Как правильно начать разговор с картиной? Эксперты рекомендуют двигаться по принципу воронки — от общего впечатления к конкретным деталям.
Общее впечатление. Остановитесь перед произведением и честно ответьте себе: что я сейчас чувствую? Не анализируйте, не ищите правильных слов — просто зафиксируйте первую эмоциональную реакцию. Радость, грусть, тревогу, любопытство, раздражение — любую.
Телесный отклик. Где в теле откликается эта эмоция? Сжимается ли что-то в груди при виде «Неизвестной» Крамского? Расслабляются ли плечи перед пейзажем Левитана? Наше тело часто понимает искусство быстрее разума.
Детали. Теперь можно переходить к конкретике. Что делает с вами этот насыщенный красный цвет? Как воздействует динамичная или, наоборот, статичная композиция? Какие ассоциации вызывает техника — мягкие мазки или четкая графика?
Такая последовательность помогает не потеряться в искусствоведческих деталях и сохранить связь с собственными переживаниями. Ведь цель — не стать экспертом по живописи, а лучше понять себя через диалог с искусством.
Искусство задавать вопросы самому себе
Ключевая особенность метода — внимательность к собственным ответам. «Изначально я задаю только самые общие вопросы, но через ответы зрителя начинаю уже уточнять вопросы к тому, что он сам подчеркнул, — рассказывает Буякас. — Тогда он начинает сам себя больше распахивать».
Эксперт отмечает удивительную закономерность: «Человек, если грамотно, продуктивно и конструктивно организовать диалог, всегда о себе скажет сам»
Роль внутреннего собеседника — не навязывать интерпретации, а помочь себе самому услышать то, что уже готово прозвучать. «Я только показываю пальцем, а он уже уточняет», — поясняет Буякас.
Проекция или живой диалог: как отличить
Один из самых сложных вопросов в работе с искусством — как понять, действительно ли картина «говорит» с вами или вы просто проецируете на нее свои проблемы?
«Здесь очень важна интонация и словесные штампы, — объясняет Татьяна Буякас. — Когда проекция, то человек говорит из когнитивного источника, не из эмоционального, не то, что он проживает. Когнитивный всегда говорится более равнодушно, чем-то знакомым».
В своей практике эксперт часто перебивает и спрашивает: «А что ты чувствуешь?» — потому что мы легко соскальзываем в привычные формулировки
«Мы очень легко уходим в это „приятно“, „надо“, „обычно“, начинаем с этого. А то, что я действительно испытываю, оно всегда интонационно окрашено другой интонацией. И нет штампов», — говорит она.
При этом не все «общие» фразы являются пустыми штампами. Как поясняет Буякас: «В конце концов, мы вышли, родились из текста культуры и через них мы распахиваем, утверждаем свое смысловое пространство». Разница в том, присвоены ли эти слова лично или произносятся автоматически.
Техника «воплощения»: когда картина оживает
Что означает «войти в картину»? По словам эксперта, это процесс взаимного оживления. «Сначала это объект на стене, а когда я начинаю этот диалог: „Что это для меня значит? Как откликается?“, я ее оживляю в своем сознании, задавая себе вопросы через то, что на ней изображено».
Ключевой момент техники — картина начинает сама предлагать вопросы
«Каким образом эта картина начинает как бы говорить со мной. Она мне предлагает, какие вопросы мне задать, — объясняет Буякас. — Таким образом, эти вопросы задаю я, но исходя из картины».
Результат этого процесса — взаимное «пропитывание»: «Я ее собой оживляю, и она становится уже не объектом, она уже моей душой как бы пропитывается. Или я ей пропитываюсь. Взаимно». Получается, что техника «воплощения» — это не мистический процесс, а конкретная психологическая работа по оживлению произведения в своем сознании через систему вопросов, которые само произведение помогает сформулировать.
Практическое руководство: как выбрать «свое» произведение
Символы против конкретики: что работает лучше
Существуют ли произведения, которые подходят большинству людей для терапевтической работы?
«Я очень люблю символическое, абстрактное искусство, потому что символ безграничен по своему смысловому содержанию, — признается Татьяна Буякас. — Поэтому на выставках абстрактного искусства гораздо богаче раскрывается через картину смысловое пространство. В предметном — дерево есть дерево, цветок есть цветок — смысловое беднее».
Эксперт делится личным опытом: «Я боялась выставки абстрактного искусства, а оказывается, с ней гораздо легче работать, потому что символы безграничны в своем смысловом прочтении».
Тело как самый честный переводчик
Особое место в терапевтической работе занимает скульптура. «Из опыта работы с движением, с танцами, со скульптурой я вижу, что картины, в которых есть возможность телом понять что-то, они легче пристраиваются через тело», — объясняет Буякас.
Для людей с соматическими проблемами, проходящих реабилитацию или работающих с телесными травмами, скульптура оказывается особенно эффективной
Техника переноса изображения в телесное переживание позволяет «присвоить» произведение быстрее и точнее.
Эксперт рекомендует задавать себе вопросы:
«Как эта героиня ощущается в теле?»
«Могу ли я принять такую позу?»
«Как бы я двигался, будучи этим персонажем?»
«Тело — инструментарий, наверное, самый правдивый, точный и даже легкий», — подтверждает Буякас.
Индивидуальный код отклика: почему у каждого «свои» картины
Было бы удобно, если бы существовал список универсальных произведений — что-то вроде «топ-10 картин для самопознания». Но реальность устроена сложнее. Татьяна Буякас категорична: универсальных произведений для терапевтической работы не существует, потому что каждый человек откликается на что-то свое.
Показательный пример из практики эксперта: клиент-программист, с которым она пыталась работать через знаменитую «Красную книгу» Юнга — альбом, полный символических образов. Результат? Полное равнодушие. Зато когда дошли до произведений с четкой геометрией, мужчина оживился: «Кажется, здесь есть структура».
Именно структура стала его языком диалога с искусством, а не архетипические символы или эмоциональные образы
Этот пример иллюстрирует важный принцип: мы резонируем с тем, что созвучно нашему внутреннему устройству, профессиональному опыту, жизненным переживаниям. Инженер может «услышать» математическую гармонию в абстракции Кандинского, музыкант — ритм в динамике Петрова-Водкина, а человек, переживающий потерю, — глубину печали в «Неутешном горе» Крамского.
Как распознать «свое» произведение
Отклик — это не мистическое явление, а вполне конкретное психологическое переживание. Буякас перечисляет его синонимы: произведение «позвало», «порадовало», «флиртует» с вами, «привлекло».
Все эти слова описывают одно — момент узнавания, когда между вами и картиной возникает живая связь
Философ Мераб Мамардашвили, развивая идеи Марселя Пруста, называл это «опытом впечатления» или даже «опытом в-Печатления» — когда произведение буквально ставит печать на душу, оставляет след, который хочется исследовать.
На практике это ощущается просто: вы останавливаетесь перед картиной дольше обычного, возвращаетесь к ней мысленно, чувствуете желание рассмотреть детали или, наоборот, отойти подальше и увидеть целое. Появляется внутренний вопрос: «Что это со мной делает?» — и вместе с ним интерес к ответу.
Важно не путать отклик с простым эстетическим удовольствием. «Красиво» — это про восхищение, а «откликается» — про узнавание чего-то важного в себе самом.
Когда искусство пугает: стоит ли избегать «темных» картин
«Утро стрелецкой казни» Сурикова с его атмосферой обреченности, «Иван Грозный убивает своего сына» Репина с брызгами крови на холсте, «Тройка» Перова с измученными детскими лицами — некоторые шедевры русского искусства способны вызвать сильный дискомфорт. Стоит ли их избегать, если вы пришли в музей за поддержкой и гармонией?
Татьяна Буякас считает, что именно «трудные» произведения могут оказаться самыми ценными для внутренней работы. Страх, печаль или тревога, которые они вызывают, — не препятствие, а возможность.
Через темные эмоции мы можем принять что-то важное о себе и открыть новые грани своей личности
Представьте: вы стоите перед «Боярыней Морозовой» и чувствуете, как сжимается сердце от ее отчаянного взгляда. Первый импульс — отойти, переключиться на что-то приятное. Но что если задержаться? Возможно, эта картина откликается вашему собственному чувству непонятости или готовности идти против течения. Может быть, в трагической решимости боярыни вы узнаете свою внутреннюю силу, о которой не подозревали.
Правило эмоционального отклика
Для терапевтической работы с искусством действует простое правило: важно все, что вызывает сильные эмоции — неважно, положительные или отрицательные.
Единственное, что действительно бесполезно, — это равнодушие
Негативная реакция на произведение часто указывает на болевые точки, которые требуют внимания. Это не значит, что нужно мазохистски искать страдания в искусстве. Но если картина «зацепила», пусть и неприятно, стоит выяснить почему.
Конечно, работа с «темными» произведениями требует большей честности с собой и, возможно, больше времени. Зато результат может быть более глубоким, чем от созерцания исключительно гармоничных полотен.
Безопасность прежде всего
При этом важно помнить о границах. Если картина вызывает панику, физическое недомогание или активирует серьезную травму, лучше обратиться к специалисту, а не пытаться разбираться самостоятельно. Самопознание через искусство должно расширять возможности, а не разрушать психическое равновесие.
Материал подготовлен на основе выступления Татьяны Буякас на конференции «Пространство трансформации: музеи для ментального и эмоционального благополучия» в Центре толерантности Еврейского музея, а также дополнительного интервью с экспертом. Научная информация и практические рекомендации представлены в авторской интерпретации.
