Компании социальных сетей используют как минимум четыре механизма, эксплуатирующих повышенную потребность девочек в общности и другие их социальные особенности. Я считаю, что в совокупности эти факторы объясняют, почему психическое здоровье девочек во многих странах резко ухудшилось после появления смартфонов и переноса социальной жизни в инстаграм (запрещенная в России экстремистская организация), снапчат, тамблер и другие соцсети.
Причина № 1: Девочки больше подвержены визуальному социальному сравнению и перфекционизму
Песня Оливии Родриго Jealousy, Jealousy (2021) хорошо описывает чувства многих девушек при использовании соцсетей. Она начинается так: I kinda wanna throw my phone across the room ’Cause all I see are girls too good to be true. («Я хочу швырнуть телефон через всю комнату, ведь все, что я вижу, — девушки, слишком прекрасные, чтобы быть правдой»). Затем Родриго говорит, что постоянное сравнение себя с незнакомыми обладательницами идеальных фигур и белоснежных улыбок медленно ее убивает. Это сильная песня; надеюсь, вы ее послушаете.
Психологи давно изучают социальное сравнение и его всепроникающее воздействие. Социальный психолог Сьюзан Фиске называет людей «машинами сравнения». Марк Лири, другой социальный психолог, описывает механизм более подробно: в нашем мозгу будто бы существует «социометр» — датчик со шкалой от нуля до ста, который постоянно показывает наше место в локальном рейтинге авторитета. Падение стрелки вызывает тревогу, которая мотивирует нас изменить свое поведение, чтобы поднять показатели.
Подростки особенно подвержены подобным переживаниям. Выйдя из детского возраста, они сталкиваются с быстрыми изменениями тела и социальной жизни и пытаются найти место в новом рейтинге для своего пола. Практически всех подростков беспокоит их внешность, особенно с появлением первых романтических интересов. Все понимают, что итоговый выбор партнера будет отчасти зависеть от внешней привлекательности. Однако для девочек ставки выше: их социальное положение обычно в большей степени связано с красотой и сексуальной привлекательностью.
По сравнению с мальчиками девочки в социальных сетях сталкиваются с более частой и жесткой оценкой внешности, а также более недостижимыми стандартами красоты. Ситуация была сложной еще в 1970‑х и 1980‑х, когда рос я; тогда девочек сравнивали сначала с загримированными, а затем и отфотошопленными моделями. Но это были взрослые незнакомки; они не были реальными конкурентками.
Так что изменилось, когда большинство школьниц завели аккаунты в инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация) и снапчате и начали публиковать тщательно отобранные моменты из жизни? Когда они стали использовать фильтры и приложения для редактирования, чтобы улучшить свой виртуальный образ и онлайн-бренд? Стрелки социометров рухнули вниз, ведь большинство девочек оказалось ниже нового среднего уровня. Тревожные звоночки зазвучали примерно в одно и то же время во всем развитом мире.
Приложения для редактирования позволили девушкам выкладывать фотографии с идеальной кожей, пухлыми губами, большими глазами и узкой талией (показывая при этом только самые «идеальные» моменты жизни). Снапчат с 2015 года предлагал аналогичные функции: благодаря фильтрам пользователи одним касанием могли получить полные губы, маленький нос и большие глаза.
Девочки особенно уязвимы перед постоянным социальным сравнением, поскольку они страдают от более высоких показателей одного из видов перфекционизма: социально предписанного перфекционизма, когда человек ощущает необходимость соответствовать завышенным ожиданиям конкретных людей или общества в целом. (В самоориентированном перфекционизме, когда человек истязает себя за несоответствие собственным стандартам, гендерных различий нет).
Социально предписанный перфекционизм тесно связан с тревожностью: тревожные люди более склонны к нему, а он, в свою очередь, усиливает тревогу из‑за страха публичного провала. И, как уже можно было догадаться, уровень социально предписанного перфекционизма начал расти в англоязычных странах в 2010‑х годах.
Джессика Торрес, блогер плюс-сайз, в своем эссе «Как социальные сети повлияли на мое психическое здоровье» писала:
Сотни долларов и время, уходившие на одну фотографию в инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация), казались пустой тратой. Ничто не было достаточно совершенным для публикации. Я проповедовала любовь к себе, но на практике поступала с точностью до наоборот. Я постоянно сравнивала свою страницу с другими инфлюенсерами, чьи снимки выглядели лучше. Я начала измерять свою ценность и ценность своей работы количеством лайков под фотографиями.
Для подавленных и изолированных подростков физическая смерть кажется концом страданий, тогда как социальная смерть — это ад на земле
Исследования подтверждают, что с переходом социальной жизни подростков в Сеть характер травли начал меняться. Систематический обзор исследований с 1998 по 2017 год выявил снижение случаев личной травли среди мальчиков, но рост среди девочек, особенно младшего подросткового возраста. Другое исследование, охватившее около 16 тысяч старшеклассников Массачусетса с 2006 по 2012 год, не обнаружило увеличения традиционного буллинга среди девочек и снижения среди мальчиков, однако кибербуллинг среди первых резко возрос.
Социальные сети позволяют любому, независимо от возраста, легко создавать анонимные профили для троллинга и разрушения репутации. Все это происходит в виртуальном мире, который остается недоступным и непонятным для родителей и учителей. Более того, поскольку смартфоны сопровождают подростков в школу, туалет и даже постель, то же самое могут делать и их обидчики.
Фрейя Индия, британская писательница поколения Z, специализирующаяся на психическом здоровье девушек, опубликовала эссе под названием «Социальные сети не только делают девушек подавленными — они делают нас стервозными». В нем она написала:
Современные девушки изобретают все новые способы унижать друг друга — от анонимных страниц ненависти в инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация) до полномасштабных подростковых кампаний «отмены». А ведь еще есть пассивная агрессия в виде репостов с комментариями, «мягких блокировок» (когда вы сначала блокируете, а затем быстро разблокируете человека, чтобы он больше не был на вас подписан), прочтенных без ответа сообщений и даже публичных тегов на нелестных фотографиях.
И снова переход к телефонному детству в начале 2010‑х годов перевернул жизнь девочек с ног на голову. Половое созревание и без того было тяжелым периодом, когда особенно важна поддержка близких друзей. Социальные сети усложнили этот переход, сделав реляционную агрессию более доступной, а конкуренцию за статус — публичной и всеобъемлющей
Причина № 3: Девочки легче делятся эмоциями и расстройствами
Всем известно, что близкие друзья могут влиять на наше настроение. Но знали ли вы, что друзья ваших друзей тоже на вас влияют? Социолог Николас Кристакис и политолог Джеймс Фаулер проанализировали данные «Фрамингемского исследования сердца», которое проводилось среди жителей Фрамингема, штат Массачусетс. Сам проект изучал физическое здоровье, но Кристакис и Фаулер смогли использовать его данные для анализа распространения эмоций в сообществе.
Они обнаружили, что счастье, как правило, возникало кластерами — и не только потому, что счастливые люди тянулись друг к другу. Скорее, когда один человек становился счастливее, его друзья с большой вероятностью начинали чувствовать себя так же. Удивительно, но эффект распространялся и на друзей друзей, а иногда даже на друзей друзей друзей. Счастье оказалось заразно; оно распространялось через социальные сети.
Далее Кристакис и Фаулер совместно с психиатром Джеймсом Розенквистом изучили тот же набор данных, чтобы понять, распространяются ли в сетях негативные эмоциональные состояния, такие как депрессия. В своих выводах они пришли к двум интересным наблюдениям.
Во-первых, негативные эмоции оказались сильнее позитивных, как часто случается в психологии. Депрессия была значительно более заразной, чем счастье или хорошее психическое здоровье.
Во-вторых, депрессия передавалась только от женщин. Когда женщина впадала в депрессию, вероятность развития заболевания у ее близких друзей (как мужчин, так и женщин) увеличивалась на 142%. Депрессия мужчин не оказывала измеримого влияния на его окружение.
Авторы предполагают, что разница связана с женской предрасположенностью более открыто выражать эмоции и успешнее передавать настроение в дружеском общении. Мужчины же чаще занимаются совместной деятельностью, а не обсуждают чувства.
«Фрамингемское исследование сердца» завершилось в 2001 году, незадолго до появления социальных сетей. Так что же произошло с подростками после 2010 года, когда они стали связаны гораздо теснее, чем взрослые участники из Фрамингема?
Учитывая, что депрессия и тревожность заразнее хорошего психического здоровья, а девочки более склонны говорить о своих чувствах, чем мальчики, с присоединением значительного числа подростков к инстаграму (запрещенная в России экстремистская организация) и другим подобным платформам около 2012 года можно было ожидать внезапный всплеск депрессии и тревожности. Во многих странах уровень депрессии среди девочек резко вырос в начале 2010‑х годов. Также увеличились показатели самоповреждения и госпитализации в психиатрические клиники.
Но депрессия — не единственное расстройство, которое распространяется в социальных сетях. В 1997 году исследовательница Центров по контролю и профилактике заболеваний США Лесли Босс опубликовала обзор исторической и медицинской литературы о социогенных эпидемиях. (Термин «социогенный» означает «вызванный социальными факторами», а не биологическими причинами). Босс выделила два повторяющихся на протяжении истории варианта таких эпидемий:
При «тревожном варианте» наиболее распространенными симптомами являются резь в животе, головная боль, головокружение, обморок, тошнота и гипервентиляция.
При «моторном варианте» — «истерические танцы, судороги, смех и псевдоприпадки».
Эти «танцевальные эпидемии», как их называют историки, периодически охватывали средневековые европейские деревни, заставляя некоторых жителей танцевать до смерти от истощения. В современных случаях обоих видов медицинские эксперты не находили токсинов или загрязнений, которые могли бы вызвать такие симптомы. Однако они неоднократно обнаруживали, что девочки-подростки больше других групп подвержены этим заболеваниям, а вспышки чаще происходят после необычных стрессовых событий или угроз для сообщества.
Босс отметила, что подобные эпидемии распространяются посредством личного общения. В последнее время, добавила она, их распространению способствуют СМИ — например, телевидение. В 1997 году, на заре интернета, она сделала прогноз: «Развитие новых технологий в области массовой коммуникации, особенно интернета, усиливает способность распространять подобные вспышки посредством коммуникации». Ее предвидение оказалось точным. Когда подростки перешли на визуальные и особенно видеоориентированные платформы, такие как ютьюб и позже тикток, они сами поспособствовали передаче психогенных заболеваний. Это привело к резкому росту тревожности и депрессии среди подростков, особенно девочек, по всему миру.
Причина № 4: Девочки чаще подвергаются насилию и оскорблениям
Вы когда‑нибудь слышали о женщинах среднего возраста, которые заводят дружбу с мальчиками на игровых платформах, а затем отправляют им деньги и просят прислать фотографии гениталий в качестве прелюдии перед сексом? Я тоже не слышал. Женская сексуальность, какой бы она ни была, редко проявляет подобные хищнические наклонности.
По словам эволюционного психолога Дэвида Басса, в мужскую и женскую психику встроены определенные эмоциональные реакции и особенности восприятия, которые исторически помогали добиться успеха в брачных играх. Оба набора когнитивных адаптаций продолжают влиять и на современные отношения, но мужские механизмы чаще толкают на принуждение, обман и насилие, а также целенаправленный поиск подростков.
Повсюду в цифровом мире существуют мужчины, которые охотятся на девочек и девушек-подростков. Журналистка Нэнси Джо Сэйлс, изучавшая жизнь учениц пригородных американских школ, в 2016 году написала книгу «Американские девушки», где отметила, что внимание со стороны взрослых мужчин в Сети встречается часто, поскольку платформы практически или совсем не ограничивают общение взрослых с несовершеннолетними.
Лили, старшеклассница из Гарден-Сити, штат Нью-Йорк, описала ситуацию так:
Взрослым хищникам элементарно найти девочек в Сети… Подростки гонятся за количеством друзей, подписчиков и лайков, поэтому принимают любые запросы в друзья, кто бы ни попросился, даже если они не знают этого человека. Будь это хоть серийный убийца, они все равно добавят его и, возможно, даже начнут общаться. Это пугает. Тем более что многие девочки публикуют фотографии в бюстгальтерах и купальниках, и люди, которых они добавляют в друзья, могут их видеть.
Как и ее сверстницы, Лили часто подвергалась вниманию со стороны взрослых незнакомых мужчин, однако хищничество и эксплуатация оказались не чужды даже их одноклассникам. Сэйлс описала, как интимные фото девочек во многих школах становятся разменной монетой. Ученица средней школы Нью-Джерси рассказала, как мальчики из ее класса уговаривают девочек присылать им фотографии в обнаженном виде, а затем отдают их старшим ребятам в обмен на алкоголь.
Утечка интимных фотографий катастрофична для девушек и часто становится поводом для кибербуллинга. Однако мальчики почти не страдают от аналогичных ситуаций. Напротив, они часто отправляют девочкам фотографии гениталий в качестве приманки, чтобы получить ответные снимки. Старшеклассница Нина сказала Сэйлс: «Девушку за такие фото назовут распущенной, но если их будет рассылать парень, все просто посмеются».
В таких социальных сетях, как инстаграм (запрещенная в России экстремистская организация) и снапчат, девушки сталкиваются не только с вниманием взрослых мужчин, но и со школьной культурой, где фотографии их обнаженных тел становятся валютой мужского авторитета, — валютой, за которую девочки платят стыдом.
Из-за постоянной сексуализации и частых встреч с хищниками девочкам и молодым женщинам приходится вести себя осторожнее, чем большинству мальчиков и молодых мужчин. Они вынуждены проводить большую часть виртуальной жизни в режиме защиты, что могло послужить одной из причин возросшего уровня тревожности в начале 2010‑х годов.
Появление смартфонов и социальных сетей перевернуло с ног на голову привычный человечеству образ жизни. На место живого общения пришли бесконечные ленты и лайки — и сильнее всего эти изменения ударили по младшему поколению. Ценой гаджетов стали тревожность, низкая самооценка, одиночество и зависимость.
