Лакановский психоанализ: кто такой Жак Лакан и почему его идеи вновь набирают популярность по всему миру

Кто такой Жак Лакан

Жак Лакан (1901–1981) — французский психоаналитик и философ, чьи идеи оказали решающее влияние на развитие европейской мысли XX века. Его имя стоит рядом с крупнейшими интеллектуалами своего времени — Жан-Полем Сартром, Жилем Делёзом, Жаном Бодрийяром, — а созданный им язык психоанализа стал революционным.

Родился Лакан в Париже, в семье буржуа, получил католическое воспитание и классическое образование у иезуитов. После университета выбрал медицину и специализировался на психиатрии. В больнице Святой Анны, где уже ощущалось влияние идей Зигмунда Фрейда, он работал под руководством Гаэтана Клерамбо — исследователя паранойи и психического автоматизма. Именно там будущий психоаналитик впервые увидел, как психика может работать независимо от сознательной ее части, и это наблюдение определило направление его дальнейших поисков.

В 1932 году Лакан защитил диссертацию о паранойяльном психозе, в которой соединил психиатрию, философию и идеи сюрреализма (попытка рассмотреть безумие не как медицинскую аномалию, а как особую форму выражения субъекта — близкую к поэтическому языку). Работа произвела впечатление на Сальвадора Дали и открыла ему путь в круг парижских интеллектуалов. Он дружил с Жоржем Батаем и Раймоном Кено, слушал лекции Александра Кожева по Гегелю, обсуждал философию и язык — все это формировало его особый стиль мышления, соединяющий точность и детальность с художественной свободой.

Его слушали философы, врачи, писатели, студенты. Что важно: свои семинары он отказывался называть преподаванием, скорее, он просто мыслил и исследовал человеческую психику прямо на глазах у слушателей.

И все же со временем Лакан основал несколько психоаналитических школ, в которых постоянно реформировал систему обучения. Что касается глобального профессионального сообщества, то в нем он не раз провоцировал расколы — и в конечном итоге был исключен.

Многие считали его довольно неоднозначным персонажем: трудным и спорным — некоторые даже пытались уличить его в шизофрении. Но вот усомниться в его гениальности было сложно.

Умер Лакан в 1981 году, оставив после себя целое направление мысли, которое и сегодня продолжает менять представления о человеке и его психике.

Основные идеи Жака Лакана

Жак Лакан называл свою психоаналитическую программу «возвратом к Фрейду», но все-таки его прочтение предшественника было особенным. Он не хотел просто пересказывать уже много раз озвученные мысли Фрейда, он желал очистить его идеи от упрощений, вернуть им живой смысл.

При этом Лакан, как и Фрейд, отвергал идею, что психотерапия должна делать человека «удобным», и настаивал, что задача анализа в том, чтобы вернуть контакт с собственным желанием, каким бы странным или несовместимым с нормами оно ни было.

Бессознательное структурировано как язык

Так звучит одна из главных формул Лакана. Она означает, что психика человека устроена не как хранилище образов или чувств (как часто принято думать), но как система знаков и представлений. Ведь человек не просто чувствует, он говорит, и в том, как именно он говорит, и раскрывается структура его бессознательного.

Лакан опирался на лингвистику Фердинанда де Соссюра и работы Романа Якобсона, чтобы показать: в бессознательном действует собственный порядок, где одно слово вызывает другое, одно замещает следующее. Процесс психоанализа в таком случае — это, по сути, расшифровка текста, в котором человек проговаривает истину о себе, сам того не замечая.

Стадия зеркала

Одной из первых и самых известных идей Лакана стала теория зеркальной стадии. Наблюдая, как младенец впервые узнает себя в зеркале, он увидел, что чувство «Я» рождается через образ, через внешний взгляд. Ребенок еще не способен управлять телом, но уже видит себя целым в отражении — и это становится началом воображаемого единства, которое сопровождает человека всю жизнь. Так формируется иллюзия цельности, на которой строится личность. Человек узнает себя через отражение, то есть через другого, и потому с этим другим остается связан неразрывно.

Три регистра психики: Воображаемое, Символическое и Реальное

Лакан предложил рассматривать психику как структуру из трех взаимосвязанных регистров. Воображаемое — пространство образов и идентификаций. Символическое — область языка, закона и социальных связей, то, что задает «правила игры». Реальное — то, что не поддается символизации, не может быть выражено словами. Если кратко: человек постоянно перемещается между этими тремя измерениями, пытаясь удержать их в равновесии.

Желание и Другой

Центральное место в идеях Лакана занимает понятие желания. Как уже говорилось выше, именно признание своего желания делает человека гармоничным. При этом же Лакан утверждал, что человек никогда не желает напрямую — он желает того, чего, как ему кажется, желает Другой. Другой в свою очередь — это не конкретный человек, а абстрактное понятие. Это общий «взгляд» общества, символический порядок.

В то же время желание всегда связано с нехваткой: мы стремимся не к обладанию, а к восстановлению утраченного, чего никогда, правда сказать, и не было. Нехватка — это след, пустое место, оставшееся после встречи с языком, когда человек впервые оказался отделен от мира телесного единства, в котором изначально пребывал, будучи младенцем. Поэтому удовлетворить желание полностью невозможно, можно лишь научиться слышать его, а не бесконечно подменять внешними целями.

5 цитат Жака Лакана

1. Не стоит сомневаться, что с помощью имеющихся теперь у нас на вооружении технических средств человеческое заблуждение может легко перейти те границы, за которыми в нем появляется нечто дьявольское.

2. Лишь посредством дара речи пришла к человеку реальность, и лишь совершая акт речи, вновь и вновь может он эту реальность сберечь.

3. Я мыслю там, где я не есть, и я есть там, где я не мыслю.

4. Единственное, в чем человек может быть виновен, по крайней мере в психоаналитической парадигме, это в том, что он уступил своему желанию.

5. Весь прогресс психологии собственного Я может быть резюмирован следующим образом: собственное Я структурировано точно так же, как симптом. Внутри субъекта оно представляет собой всего-навсего привилегированный симптом. Это исключительно человеческий симптом, душевная болезнь человека.

5 цитат о Жаке Лакане

О Лакане говорили многие. Но кто сделает это лучше, чем его собственная дочь?

Сибилла Лакан — младшая дочь Жака Лакана и художницы Мари-Луиз Блонден — выросла рядом с человеком, который определил язык XX века, но так и не смог стать для нее отцом. Недавно два ее сборника мемуаров, «Отец» и «Многоточие», были впервые изданы по-русски под одной обложкой «Имя Отца. В тени Жака Лакана».

В этих произведениях Сибилла собирает из разрозненных фрагментов память о человеке, чьи идеи изменили психоанализ, но все же не исцелили его собственную семью. Она рассказывает, что ей пришлось пережить, оказавшись в тени собственного отца (и это, как вы понимаете, игра слов). Приведем несколько цитат оттуда.

1. Это мама нас растила, любила каждый божий день. Отец жил своей жизнью, своей работой, а наша жизнь казалась лишь происшествием в его истории, чем-то из прошлого, что он все-таки не мог игнорировать. Он был переменным отцом, отцом-пунктиром.

2. Как-то вечером, зайдя за отцом на улицу Лилль, чтобы вместе поужинать, я застала его в компании его маникюрши в процессе работы. Он с гордостью представил меня ей. Молодая женщина, обращаясь ко мне, начала со слов: «Значит, ваш отец…» — «Лишь немного», — со вздохом прервал ее папа.

3. Когда я впервые вошла в отцовский кабинет, меня сразу поразило ее [другой дочери Лакана] сходство с папой. Как и у него, у нее было овальное лицо, черные волосы и длинный нос (у меня волосы светло-каштановые, нос вздернутый, лицо треугольное с острыми скулами). Следом меня потрясла ее красота, читавшийся во взгляде ум и элегантность позы. Больше ни одной фотографии в кабинете не было. Как будто бы отец больше двадцати лет говорил своим пациентам, нам, мне: вот моя дочь, моя единственная дочь, моя любимая дочь.

4. Хотелось ли мне на самом деле быть дочерью Лакана? Было ли это предметом гордости или раздражения? Было ли приятно быть, в глазах некоторых, всего лишь «дочерью такого-то», то есть никем? Годы шли и, не без помощи анализа, я смогла уточнить и успокоить свои чувства в отношении отца. Теперь я полностью признавала его своим отцом. Но, что особенно важно, сегодня я верю в себя — и не важно, кто мой отец. К тому же, если поразмыслить, разве не все мы дочери (или сыновья) своих родителей?

5. Я отвожу отца на улицу Лилль на своем маленьком Остине, и в момент прощания он говорит мне: «Береги себя, моя хорошая, и обязательно позвони мне, когда будешь дома». Он настаивает. Я удивлена. Я, которая ведет самостоятельную жизнь, которая постоянно перемещается, путешествует в одиночку — в том числе и на другой конец света, — что никогда его не беспокоило, я вдруг вижу перед собой отца-наседку, который просит дать ему знать, что все хорошо, после обычной поездки по Парижу. Я решила сыграть в его игру и пообещала позвонить по возвращении. Приехав домой, я немедленно выполнила обещание, опасаясь разбудить его, если промедлю хоть минуту: «Кто это? что? что случилось?» Наш герой как с неба свалился. Мне пришлось напомнить ему о его просьбе. Повесив трубку, я сказала себе, что у меня действительно странный отец, немного «тронутый» (zinzin), если использовать его любимое выражение.