«Слепое зрение» – ключ к работе сознания?

В 2003 году у TN случилось несколько инсультов подряд, которые вывели из строя первичную зрительную кору его мозга. Этот участок отвечает за обработку сигналов от органов зрения и преобразование их в цельное осмысленное изображение. Разрушение зрительной коры равносильно потере зрения – ведь на самом деле мы видим не глазами, а мозгом. Стандартные тесты показали: хотя зрачки TN реагировали на свет, а сетчатка не была повреждена, он не опознавал даже движущиеся крупные объекты прямо перед ним. Но его поведение отличалось от поведения людей с поражением глаз. Казалось, его глаза работали независимо от мозга, время от времени выдавая ему вместо образов лишь смутные намеки на них.

Случаем TN заинтересовались нейробиологи. Они провели эксперимент: предложили ему прогуляться по коридору без белой трости и какой-либо страховки. На его пути расположили различные препятствия, чтобы понять, будет ли он намеренно идти так, чтобы не наткнуться на них. Их предположения подтвердились: TN не только аккуратно обошел все препятствия, но в какой-то момент даже переместился к противоположной стене, чтобы обогнуть мусорную корзину. На вопрос, почему он выбрал именно такой маршрут, пациент отвечал, что не выбирал его специально – просто «шел как идется».

TN демонстрировал все признаки «слепозрения», или «ложной слепоты». Этот синдром впервые описал психолог Лоуренс Вейскранц (Lawrence Weiskrantz) еще в 1970-х годах. Вместе со своим студентом, ныне известным психологом Николасом Хамфри (Nicholas Humphrey), он изучал обезьян, у которых была повреждена первичная зрительная кора. Несмотря на то что поначалу обезьяны выглядели слепыми, ученым в течение нескольких лет удалось вернуть им способность ориентироваться в пространстве. Как и в случае TN, обезьяны действовали скорее инстинктивно, повинуясь как бы случайному озарению. Например, когда одной из них показывали любимое лакомство, обезьяна никак не реагировала. Но стоило положить его рядом с ней, и она сейчас же тянула к нему руку.

Люди и животные с признаками слепозрения явно использовали какой-то иной способ обработки информации, поступавшей из глаз. То, что мы воспринимаем просто как умение видеть, на самом деле представляет собой сложную систему кодирования и распознавания визуальных стимулов. Ее первая ступень находится в сетчатке глаза, которая преобразовывает кванты света в нервные импульсы. Они, в свою очередь, попадают в промежуточный мозг – таламус. Там же собираются и «отчеты» других органов чувств. Затем информация передается на анализ первичной зрительной коре, которая выделяет объекты и знакомые образы. Анализ завершается во вторичной коре и ассоциативных зонах мозга, которые формируют реакцию на увиденное.

Но на одном из этапов происходит «утечка» информации. Между сетчаткой и зрительной корой есть еще один посредник – верхнее двухолмие. Этот участок связан с рефлекторными действиями: у амфибий, рептилий, птиц и рыб он играет важнейшую роль, позволяя мгновенно реагировать на опасность или появление добычи. Верхнее двухолмие передает информацию напрямую вторичной зрительной коре и ассоциативным центрам. Как показали недавние исследования, проведенные командами нейробиологов Маастрихтского и Неймегенского университетов (Нидерланды), у слепозрячих людей с помощью этого обходного пути мозг оценивает поступающую к нему информацию. Но «объяснить» сознанию, как она попала к нему, он уже не может¹.

Впоследствии Николас Хамфри обнаружил, что обезьяны восстанавливали зрение гораздо полнее, чем люди. Альтернативный зрительный путь повиновался им лучше, чем нам. Хамфри предположил, что это связано с тем, что у них нет такого же развитого представления о собственном «я», как у нас. Поэтому их не удивляет, что иногда они могут одновременно видеть и не видеть. «В отличие от животных, нам необходимо понимать, откуда к нам приходит информация, – объясняет Хамфри. – Мы уверены, что наше сознание обладает монополией на всю информацию, которая поступает к нам из внешнего мира. Поэтому нам так некомфортно, если она вдруг приходит как бы из ниоткуда».

Это несоответствие и связанное с ним чувство беспокойства также могут быть объяснениями того, почему слепозрячие пациенты склонны задним числом находить «приемлемые» объяснения для своих ответов, которые по непонятной им причине оказываются верными. То, что наш мозг способен обрабатывать информацию (и, соответственно, делать выводы) бессознательно, было известно и раньше. Но теперь становится все более очевидным, как именно это происходит. Если попытаться представить сознание в виде метафоры, то оно напоминает государство, которое стремится дать своим гражданам ясную и позитивную повестку дня. Для этого оно собирает статистику и регулярно рапортует в новостях: все хорошо, надои повышаются, враги нам мешают, но мы справимся. Но у граждан есть свои источники информации, к которым они также прислушиваются. И в момент слабости или растерянности центра именно они могут подсказать людям, что делать.