Марина Баскакова
Психолог, гештальт терапевт, травматерапевт, ведущая обучающих программ.
Куда смотрит страх?

Во-первых, признав свой страх, мы можем освободиться от тревоги. Тревога беспредметна и тяжело переносима: сердце сильно бьется, но руки опускаются. Мы ее нередко заглушаем бесцельной, хаотичной деятельностью. А если тревогу развернуть в страх, то активность останавливается, и мы можем переключиться на поиск спасения. У страха есть вектор, направление — чего избегать или куда бежать, спасаться.

Во-вторых, страх позволяет осознать, чего мы хотим. Обнаружить за страхом отвергнутое желание, которое спрятано под установленным когда-то запретом. Риск в снятии запрета, конечно, есть. Поэтому многие предпочитают не доводить свою смутную тревогу до ясного страха, а разряжать ее: дрова рубить, штангу поднимать. Или менее позитивным способом: пере­едать, зависать в интернете...

Такие действия помогают успокоиться... на какое-то время. А потом тревога нарастает снова. Потому что смысл не раскрыт, желание не обнаружено. И цикл повторяется.

Но если мы готовы рискнуть, как раскрыть тайный смысл своего страха? Такой вопрос задала мне моя клиентка, и я предложила ей написать 10 предложений со словом «Я боюсь, что…», а потом на другой странице то же самое, но с другим началом: «Я хочу, чтобы…». Она фыркнула: ерунда! Допустим, я боюсь, что муж меня бросит? Разве я хочу этого? — Давайте попробуем.

И вот что получилось: «Я хочу, чтобы муж меня бросил». Что тогда будет? Я расстроюсь... а потом проснусь утром не тогда, когда надо готовить завтрак, а когда высплюсь, в приятное мне время. Смогу заниматься чем пожелаю… Оказывается, в присутствии мужа я не могу пользоваться своим временем, потому что боюсь, он будет недоволен.

Внутри одного страха, как в матрешке, обнаружился другой. Правда, он не был меньше предыдущего. А самый последний больше всех: страх быть собой. Муж в этом случае — вспомогательная фигура, на которую можно перенести ответственность за то, что я, уже став взрослым, автономным человеком, не живу так, как мне хотелось бы, что я останавливаю свое самоосуществление: будто это он мне мешает. Парадокс! Я боюсь, что бросит муж, но не боюсь, что так и не проживу собственную жизнь.

Есть пословица «у страха глаза велики». А вдруг это — «чтобы лучше тебя видеть»? Что видит в нас страх и что мы можем увидеть в своих страхах? Давайте приглядимся.