Как ты помнишь, весной я ездил в Россию — представлять фильм на Московском кинофестивале. Я вернулся за два дня до твоего 80-летнего юбилея, привез сувениры и бутылку водки. А ты неожиданно назвал лучшим подарком три награды, которые мое кино получило в Москве. Если бы ты только знал, какими ценными были для меня твои слова!
Мне трудно говорить с тобой откровенно, потому что я горделив и упрям, а ты все еще слишком давишь авторитетом. Но кому-то в России пришла идея, что я должен написать о наших отношениях в письме. И вот я впервые в жизни пишу тебе, хотя ты об этом ничего не знаешь.
Давно ушли в прошлое времена, когда возраст позволял мне называть тебя папочкой. Воспоминания, как ты носил меня на руках и играл со мной, настолько размыты, что я сомневаюсь в их реальности. Мне кажется, что для нас, шестерых детей, ты с рождения был непререкаемым авторитетом, главой семьи, которого лучше не сердить.
Конечно, теперь твой четвертый сын понимает многое: твое молчание, безумное количество времени, которое ты отдавал работе, повседневные заботы. Ты был прав, когда заставлял нас делать домашние задания и помогать по хозяйству, приучаясь к труду и порядку.
Я балансировал на грани отчисления из школы, но после твоего строгого выговора взялся за учебу и получил отличное образование
Ты находил время возить нас в путешествия по стране. Хотя я иногда скучал в музеях, нам было важно увидеть Мексику, проникнуться гордостью за нашу культуру, историческое наследие, богатство земли. Одно время я сердился, что ты дал нам странные имена, которые люди все время просят повторить по слогам. А потом узнал, что Тонатиа означает «Пятый сын Солнца» на науатле, языке древних ацтеков. Разумеется, сейчас я горжусь своим именем и кровью, которая течет в моих жилах.
Ты не ходил ни на мои скрипичные концерты в консерватории, ни на концерты симфонического оркестра, где я играл. Карьера в искусстве казалась тебе бесперспективной. Но ты все равно поддержал меня, когда я ее выбрал. Вы с мамой собрали деньги, чтобы купить мне профессиональный инструмент.
Меня восхищает, что вы с ней до сих пор вместе. Мне почти не доводилось видеть, как вы ругаетесь, вы не позволяли себе ссориться у нас на глазах. Это давало нам ощущение безопасности. Не сомневаюсь, что у вас случались разногласия и конфликты, но вы всегда находили решение.
Многим вещам ты учил не словами, а историей своей жизни. Оставшись без отца к десяти годам, ты приехал в столицу с мамой, которая не умела ни читать, ни писать. Она соглашалась на любую работу, чтобы дать детям лучшую жизнь. Сколько бы ограничений ни было в моем детстве, в твоем их было в сто раз больше. Я помню рассказы об игрушках вроде деревянного ящика, в котором вы возили друг друга по улицам за веревку.
Ты устроился сельским учителем, едва окончив школу, работал в классе с деревянными стенами и жестяной крышей
Тебя вело убеждение, что преодоление испытаний делает нас сильнее, пробуждает креативность. Ты верил, что образование не должно состоять в зубрежке. Человека нужно научить раздувать в себе искры знаний, сомневаться, спрашивать, учиться всегда и везде.
Мы с детства без всяких объяснений видели, сколько сил и страсти вы с мамой вкладывали, чтобы вытащить как можно больше детей из отсталости и неграмотности. Ты любишь повторять, что образование делает нас свободными людьми и сознательными гражданами, полезными стране. Благодаря тебе я понял, что труд — фундаментальная часть развития личности, что работа должна быть не обузой, а источником радости и знаний.
Трудолюбие и целеустремленность сделали тебя депутатом конгресса мексиканской провинции Веракруз, а затем — главой ее правительства. Все мы участвовали в избирательных кампаниях, потому что верили в твою честность. Мы видели в тебе политика нового типа, неподвластного коррупции.
Наша семья не раз переживала трудные моменты непонимания и отчуждения. Ты не был мне другом или жилеткой, в которую я мог поплакать, но я жил с уверенностью, что могу рассчитывать на тебя. Ты не винил меня, когда из-за моего безрассудства пострадал младший брат. Ты помогал деньгами, когда я в 20 лет первый раз стал отцом.
Тебе не были свойственны нежные жесты, знаки внимания по отношению к жене и маленьким детям
Твоя суровость особенно бросалась в глаза на фоне маминой открытости и общительности. Но это не значило, что ты нас не любил. Ты проявлял любовь по-другому — уважением к любому нашему выбору, постоянной готовностью поддержать нас, облегчить наш путь.
Как и ты, я упрям и скрытен в том, что касается эмоций. Когда я осознал, что унаследовал эти качества, постарался их изменить, стать мягче. Упрямство еще осталось, но я перестал быть интровертом, научился проявлять нежность. Да, в детстве мне не хватало твоего тепла, но если бы мне предложили изменить прошлое, я бы снова захотел родиться твоим сыном.
Отец, я знаю, ты не будешь рядом вечно. Но когда твоя свеча погаснет, часть света останется во мне и моих детях. Мы понесем его дальше. Сейчас я ценю время, которое мы проводим вместе, с радостью прихожу в гости, обедаю за одним столом с тобой и мамой. И после твоего ухода мы продолжим собираться в отчем доме, вспоминая только хорошее.
Жизнь подарила нам образцового отца. Спасибо за все, папочка!
«Воспитывать, не воспитывая» — так можно описать заботу родителя, который дарит своему ребенку тепло родного гнезда и крылья для свободной и счастливой жизни.
Стефани Шталь, психотерапевт № 1 в Германии, и психолог Юлия Томушат написали первую книгу о воспитании, которая поможет родителям наладить связь с внутренним ребенком, — тем, кто оказывает влияние не только на нас самих, но и на наши отношения с собственными детьми.
Решить самые сложные вопросы воспитания помогут привязанность, автономия и самоуважение — три основные психологические потребности, в которых нуждается не только ваш ребенок, но и вы сами.
